Ведьмин котел

– Эллочка! Беда! Всё пропало! – на кухню влетела взъерошенная ведьма, – котёл украли!

– Как украли? – из ослабевшей руки выпала склянка с зельем от сглаза.

И взбалмошная ведьма Зина усадила Эллочку – у той подкосились ноги – и начала тараторить: пришла она к бабе Нюре, а та удивилась, мол, какой котёл, никакого котла она с прошлого шабаша не видела. Потом пошла к Надежде Викторовне, но там был только кот, который известил, что в доме котла нет. А жил он больше полувека и мог с уверенностью говорить о наличии в доме любой утвари. Зина также бегала и к мелким ведьмам, но те пожимали плечами и каждый раз указывали на другую, с которой видели котёл. Цепочка замыкалась на Эллочке – но у Эллочки котёл не мог никаким образом оказаться. Ей наложили запрет, когда она один раз сварила в нем микстуру, что целую деревню сморила. Получалось, что особый котёл для шабашей пропал.

— Вот и говорю, украли, нечисти! – верещала Зина и крутилась на небольшой кухне, задевая подолом длинной юбки всё, до чего могла дотянуться. Эллочке было плохо, она прятала лицо в ладонях и пыталась не паниковать.

– Успокойся, ты и сама нечисть. Что-нибудь придумаем.

И стали думать. Трагедия грозила срывом шабаша – особого времени для всех ведьм, когда они омолаживались, заряжали амулеты, да и просто-напросто делали настойки, которым котёл придавал особый аромат. Без котла не могло быть шабаша. Подключили Надежду Викторовну и её ученого кота – когда-то заколдованного сомнолога, который предпочел вести жизнь на содержании и не вариться во врачебных кругах. Кот ученый резонно заметил, что, раз котла нет у ведьм, значит, кто-то взял. И нужно было найти.

Конечно, первым делом попытались отыскать своими силами. Зина раскинула карты – мигнула лампочка, и ветер стал завывать сильнее. Ничего не вышло: валет треф ложился на шестерку червей, и Зина плевала на карты и причитала, что о переполохе она и так знает. Под конец дама червей выпала рядом с восьмёркой той же масти, и ведьма только в растерянности перебирала верную колоду: «ошибочные суждения» ей ни о чем не говорили. «Не могу, не даются карты!»

Тогда решили искать более приземленным методом. Вчетвером они начали вспоминать: на шабаш был приглашен Водяной, под конец заявились Кощей и Баба Яга с тортом. Леший в ту пору ухаживал за погоревшим лесом и умыкнуть котёл никак не мог. Мавок и русалок отмели сразу: колдовать они не умели, и если украли котёл, то отнесли бы Водяному. Решили начать с него.

Пошла только Эллочка – Зину Водяной очень любил, но, когда ему отказали в сватовстве, затаил страшную обиду. До белого каления доводила Надежду Викторовну чешуя на коже у водных жителей, так что она тоже осталась. В горводоканале сидели пожилые мавки и отпускали квитанции, булькая из своих кассовых окошек; носились русалки и шутливо обещали всех нерадивых сантехников утащить на дно. Эллочка прошла под плащом-невидимкой прямо к Водяному, который растекся в своем кресле и заполнял отчетность. Огромный живот был спрятан под голубую рубашку и подвязан ремнем, чешуйчатый хвост бил по клавиатуре, а рядом плавающий в аквариуме карась шлепал губами и диктовал, что нужно подписать.

– Водяной! Давно не виделись, – Эллочка сняла плащ и осталась стоять далеко от стола. Водяной вздрогнул, и вода в аквариуме пошла рябью.

– Эллочка? Что же так скромно – под плащом, а не на метле прямо в окно?

– Так только Зина может, – Водяной скривился и взял следующую бумажку. Его перепончатые уши слушали внимательно.

– Ты занятой, потому долго мучать речами не стану. Скажи, дорогой, видел ли ты котёл наш ведьмовский?

Карась перестал открывать рот и спрятался в своем водяном замке. Эллочке это совершенно не понравилось.

– Какой котёл? Не видел никакого котла.

– А мне кажется, видел! – Эллочка топнула ногой, и стол подпрыгнул от её возмущения. Водяной позеленел ещё больше.

– Тьфу, ведьма! Все бумаги мне раскидаешь. Вон, Карась Карпович от тебя спрятался. – Он встал из-за стола и пошлепал к Эллочке. Эллочка попятилась.

– Не бойся. Помогу, чем смогу. Вот, – он снял с полки расписную тарелку, – Серебряное блюдечко. Наливного яблочка не дам, но, по секрету, яблоко можно любое. Оно и с грушей работало.

– И, это, – Водяной смущенно окликнул окрыленную ведьму, – Зинаиде передай, что подарок.

Эллочка лукаво улыбнулась:

– Передам.

В квартире сидели и переживали Зина с Надеждой Викторовной. Они без конца пили кофе и вглядывались в кофейную гущу, но ничего путного не видели. Один только ученый кот спокойно лакал сливки.

– Ну, всё, сейчас найдем! – Эллочка торжественно поставила серебряное блюдечко и пакет яблок.

Стали гадать.

— Катись, катись яблочко наливное, по серебряному блюдечку, покажи нам, где ведьмин котёл старинный спрятан.

Яблоко крутилось, показывало дворы, мелькали подъезды, один раз поймало вещание СказТВ, где упыри охотились за своими жертвами.

– Может, яблочки-то червивые? – разочарованно спросила Надежда Викторовна.

– Водяной! Всё он! Обманул! Потому что я ему тогда отказала! Он котёл взял! – Зина, не умевшая сидеть на одном месте, стала расхаживать и причитать. Хотела даже наслать на него проклятье на семь лет.

Эллочка перепробовала дюжину яблок: они катались по каемке и показывали те же картины раз за разом. Про подарок Эллочка пока умалчивала ради общего дела. Уныние съедало ведьму так же быстро и неотвратимо, как Зина хрустела забракованными яблоками. Наконец, о себе напомнил ученый кот:

– Сходите к Яге, я слышал как-то, что она что-то про особую кастрюлю говорила.

– Точно! Ну, карга! Давно на котёл зарилась. А я знала, знала, что это она, ещё и торт притащила, старая перечница! Я бы её, с её ступой, да прямо к проходимцу Водяному!

Эллочка похолодела, но делать нечего – котёл был важнее. В ней теплилась вера, что котёл не у Бабы Яги: ругань с ней означала и ссору с Кощеем. Торговаться Эллочке тоже совершенно не хотелось. Баба Яга жила на девятом этаже, и по своей лесной привычке избушка была повернута таким образом, что зашторенное окно квартиры смотрело в подъезд.

– Избушка-избушка, встань к улице задом, ко мне передом.

Зашуршала штукатурка, полопалась краска, задвигались кирпичи несущих стен и появилась железная дверь. Из квартиры донеслось: «Иду-иду!»

Яга была высокой и, вопреки всем рассказам, ни разу не скрюченной, потому как носила корсеты. Она шикнула на ученого кота, чтобы тот меньше подслушивал: для убедительности показала кастрюлю в цветочек с двойным дном и сказала, что котёл с Кощеем они на прошлом шабаше даже не видели.

– Но вам я помогу. Вот клубок волшебный. Он приведет к котлу. И просьба, – Яга выразительно взглянула на Зину, – стены тонкие, кричи потише.

Избушка снова вернулась в свое странное положение.

Не теряя времени, Эллочка пустила клубок, и тот запрыгал по ступенькам и повел вниз, сначала во двор, а потом и в соседний подъезд, к двери самой старой и уважаемой ведьмы в городе – к бабе Нюре.

– Быть не может, я же была у неё! Что ж такое, и карты не говорят, и блюдечко не такое, и клубок сломался! Потеряли котёл, никто не найдет, и шабаша не будет! – Зина едва не завыла, но Надежда Викторовна её раздраженно одернула.

Баба Нюра приветливо встретила гостей, проведя их через множество пучков с сушеными травами. Усадила за стол и разлила солянку.

– Да не нужно, ну что вы, – отнекивалась Эллочка для приличия. Баба Нюра для приличия разливала побольше.

– Вон, по телевизеру вещают. Упыри совсем распоясались: рыщут и рыщут.

Ведьмы стали говорить про ритуалы и, если бы они могли краснеть, то краснели бы, когда баба Нюра говорила про славный ведьмин котёл, в котором они сварят множество замечательных зелий. Ученый кот смиренно сидел на руках хозяйки, когда его внимание привлек странный небольшой казан, из которого шел аромат похлебки.

– Баб Нюр, что это? – указала на плиту младшая ведьма. Зина иногда была очень внимательной.

Ведьмы уставились на плиту, и Эллочка с Надеждой Викторовной еле подавили неуместный смешок. У обеих сошло напряжение и опустились плечи. Неведомая сила подняла Зину со стула и придала силу голосу:

– Нашли! А котёл-то у бабы Нюры под солянку приспособлен! – И Зина захохотала, хватаясь за живот.

Баба Нюра кое-как нашла очки, с недоумением смотрела на старинный ведьмин котёл, в котором остывала солянка, охала, всплескивая руками. Оперативно разлив наваристый суп по кастрюлям, ведьмы откланялись с котлом, чувствуя облегчение.

Шабаш был ещё лучше, тем в прошлый раз: пришел Леший с молодыми лесными духами, и те отвлекали смешливых мавок от проказ. На крышу слетались разные ведьмы, и, ведомые единением, прибывали даже те, которых давно не видели. Баба Яга с каждым годом свои кондитерские способности совершенствовала, и потому торт был ещё вкуснее, в чем всех уверял Кощей в бабочке и в лучших перстнях. И даже Зина с особым кокетством вставила в волосы бутон водяной лилии, чем заставляла зеленеть смущенного Водяного.

– А зелья теперь отдают солянкой, – со смешком шепнула довольной Эллочке Надежда Викторовна. Шабаш удался.

—

Мухоловка