Виктор Дмитриевич Коростелев рвал и метал. Его жена, эта поганка, эта «ветреная Флоренс», эта гадюка, ушла в глухую оборону и не отвечала на звонки. Виктора страшно раздражала такая несознательность. Он не оставлял попыток дозвониться до Веры и предвкушал скорую расправу над ней.
Господи, какие же дуры, эти бабы! Ни ума, ни фантазии! Обезьяны с гранатой! Ничего не могут сделать толком, по-человечески. Даже через дорогу переходить не умеют. Шлепают в своих шарфах-капюшонах, носом в телефон, а по сторонам посмотреть – где уж там! А вдруг Верка под машину попала? Да нет, он лично ее триста раз учил… Едет, наверное, еще пока в автобусе и не слышит нефига.
А как услышать телефонный звонок, если телефон у Верки в чехле? А чехол – в кошельке. А кошелек в кармашке. А кармашек под змейкой в сумке. А сумка запихана еще в одну сумку, на колесиках. И пока до ушей Вериных дойдет, пока она расстегнет сумку на колесиках, вытащит из нее другую сумку, вжикнет змейкой, достанет кошелек… бррр!
А вдруг она, заснув в автобусе, проехала свою остановку, и теперь озирается в незнакомом месте по сторонам, не зная, что делать? Или, того хуже, Верку ударили по голове и ограбили? Или она, выползая из автобуса вместе со своей дурацкой сумкой на колесиках, упала и сломала позвоночник? И валяется одна-одинешенька, никому не нужная? Коростелев прямо взвыл и набрал номер жены в сорок четвертый раз. Отправил дуру в больницу, называется. Сиди теперь, мучайся!
В прошлой жизни Виктор Дмитриевич, наверное, был женщиной. Да-да, именно женщиной из той самой стервозной породы, которую он так сейчас ненавидит. Есть такие бабенки. Обычно они важно шагают впереди, а следом плетутся их затюканные мужья. Этим тетенькам нужно, чтобы вторая половина всегда находилась при них, но при этом умудрялась зарабатывать деньги. Чтоб не пил, не курил, и цветы всегда дарил. И зарплату отдавал, а то как же? Целиком. А если какая заначка – скандал. Еще чего удумал: резину за деньги покупать!
Муж – раб, бесплатное приложение, вечный должник, скотина и сволочь! И если у супруга от природы характер не жесткий – хана ему. Заклюет! Доведет до могилы. А потом, похоронив, будет обливаться горючими слезами, поняв, наконец, какое золото в землю зарыла…
Каким-то чудесным способом душа стервы переселилась в бренное тело Коростелева и управляла им, как левой ноге захочется. Правда, вместо затюканного муженька была Вера. Ей доставалось по полной программе: не так сидишь, не так стоишь, че не работаешь – денег не хватает, че работаешь – дома хозяйка нужна, иди отсюда — куда пошла. У Коростелева даже нотки визгливые в голосе появлялись, когда он Веру распекал. И глаза становились пустыми, козьими. И цеплялся, цеплялся Витя к жене, надо и не надо, закатывал скандалы из-за малейшей ерунды.
Сказать, что не любил он супругу, категорически нельзя. Коростелев Веру обожал и очень боялся потерять. Он считал, что лучше его жены нет никого на свете. Но стерва, крепко засевшая где-то внутри, диктовала свои условия: если такая Верка хорошая, держать ее надобно при себе. Круглосуточно! И – постоянная критика, чтобы не воображала из себя невесть что!
В итоге красивая в молодости Верочка, очень быстро подурнела. Барахлило сердце, опухали ноги, а под глазами появились отвратительные мешки. А ей еще даже пятидесяти не было. Она не понимала, что это такое творится с послушным и выносливым телом, и испугалась, когда ее скрутило от боли в первый раз. Муж не верил в болезни и недуги, но когда Вера потеряла сознание прямо на его глазах, тоже не на шутку испугался. И велел внутренней стерве заткнуться.
Было решено отправиться в областную клинику на обследование. Антон, сын, как раз проживал в этом городе и обещал встретить маму, а заодно сопроводить ее по всем кругам ада, через которые приходится проходить обычным, так некстати занедужившим, смертным.
Вера собрала целую сумку гостинцев: маринованные рыжики, сушеные вишни, малосольные огурчики, пара банок домашней тушенки еле влезли в сумку. Сын очень уважал мамины заготовки. Муж ругался и плевался.
— Сам не мог приехать! Паразит, глаз не кажет – крой, батька, крышу один!
— Он работает, Витя, сутками! Некогда!
— Работа-а-а-ет! Что это за работа такая: вино по стаканам всяким проституткам разливать? Я понимаю – шофЕр или строитель какой… А тут – ба-а-а-а-рмен, тьфу!
Ну, что с ним сделаешь? То, что сын зарабатывает больше шофЕра и строителя, Коростелеву не докажешь. А уж стерве, сидящей внутри, тем более… Вера решила не связываться, дабы не навлечь на свою голову очередные громы с молниями.
Слава Богу, собралась. Муж отвез ее на вокзал. Купил билет до Питера и долго, нудно объяснял, где ей нужно будет выходить. Она молча слушала, с удовольствием думая о том, что не увидит его добрых три недели. Наконец, подъехал нужный автобус, Витя, бубня ругательства, (не спит стерва) помог жене расположиться в кресле, не забыв пристать к водителю с подробной инструкцией:
— Вот, на пятнадцатом месте женщина сидит, так вы остановитесь на Дыбенко, а то она не соображает ничего, вылезет где-нибудь в Кировске. Я ее знаю!
Шофер кивал головой, надеясь, что гражданин в кепке отвяжется от него быстрее, если ему не задавать лишних вопросов. Так и получилось. Коростелев быстро отвязался, вылез из автобуса и долго еще стоял под окнами, объясняя что-то Вере жестами.
Как только транспорт двинулся, и, лениво поворачивая длинный корпус вокруг автостанции, выехал на трассу, Вера почувствовала, что дышится ей намного легче. Она сняла с головы вязаную шапочку и расстегнула молнию на вороте. Золотистые пышные волосы вольготно рассыпались по плечам, а на полных губах вдруг заиграла улыбка. Вера сразу похорошела лет на пять. Она зачем-то достала из сумочки зеркальце, поправила прическу и слегка тронула свои красивые губы помадой. А потом взяла в руки телефон… и занесла номер мужа в черный список.
За окнами один пейзаж быстро сменялся другим. Вот только-только вокруг расстилались белые поля, и вдруг шоссе окружили воинственные елки. И опять – поля, укрытые белым снегом. Мимо проплывали деревни и поселки, с каждым километром становившиеся наряднее и богаче. Вера радовалась нечаянной поездке, ведь она никуда не выезжала уже более десяти лет.
Водитель, остановившийся на Дыбенко, искал глазами пассажирку с пятнадцатого места и таращил непонимающие глаза на высокую, статную женщину у выхода. Вот чудеса: залезала в автобус кулема кулемой, обыкновенная среднестатистическая, замученная жизнью тетка, а тут – королева просто!
На остановке Веру встречал Антон. Тоненький, стройный, с модной прической на золотоволосой голове, он совсем не похож на крепкого в кости, приземистого отца. Да и не был Виктор ему отцом – Веру замуж взял с малюсеньким младенцем на руках. Мать и сын обнялись.
— Ты такой красивый у меня, Тошка, — сказала Вера, — оформил отпуск?
Антон покраснел.
— Нет, мама. Денька три-четыре надо еще поработать. Замены пока нет.
— Ничего. Не страшно. Справлюсь сама. Ну? Веди меня в свои хоромы, — скомандовала она.
Антон жил недалеко. Когда-то здесь был пустырь. А теперь – город в городе с развлекательным центром, парком и кучей магазинов. Жилье в новостройках славилось относительной дешевизной, поэтому на улицах полным-полно молодежи: холостяков и студентов.
Квартирка – малюхонная. Студия. Диван, стол, да шкаф – вот и вся мебель. Маленькая душевая и кухонный уголок. Холодильник похож на тумбочку.
— Да мне удобно, мама. Я тут практически и не живу. Пришел – поел – спать. Не волнуйся, я себе раскладушку купил. Поместимся. А если хочешь, у Васьки поживу.
— А мама твоего «Васьки» не будет против? – спросила Вера, — жениться не заставит?
Антон засмеялся, поняв шутку.
— Не-е-е, Васька – это Васька. Он родом из Смоленска. Снимает квартиру недалеко. Мы хотели одно время двушку взять, но потом раздумали. Вася – любимец дам. И они у него не переводятся. А мне спать надо. Вот и…
К пяти вечера Антон собирался в свой ресторан.
— Не будешь скучать, мама?
Не успела Вера ответить, как сын выдал:
— А поехали со мной? Я тебе столик закажу. Ты любишь суши?
Вера согласилась. Она быстро привела себя в порядок. Как хорошо, что были с собой взяты хорошенькие брючки и кофточка. Выглядел ансамбль элегантно и просто – эти вещи Вере подарила давняя подружка, удачно выскочившая замуж за небедного бизнесмена. Вера подкрасила ресницы и взбила волосы. Отражением осталась довольна – симпатичная женщина смотрела на нее из зеркала.
Через час она сидела за столиком модного питерского ресторана и подмигивала сыну. Тот ловко управлялся с шейкером и не забывал оказывать маме знаки внимания. Официантка, миленькая девочка с веснушками, принесла меню и посоветовала лучшее блюдо заведения.
Все было чинно. Играла тихая, ненавязчивая музыка. Публика отличалась спокойным нравом и благопристойностью. Суши – великолепны. Рыба – нежная, свежая, и Вера с удовольствием лакомилась деликатесом. Антон делал «страшные глаза», он никогда не видел, что его мама так заправски может орудовать палочками. И вдруг он выпрямился и напустил на себя деловой вид. Вера поняла: нагрянуло начальство. Вон как все сотрудники забегали. Ой, как же надоели им, наверное, все эти начальники. И без них ребята нормально работают.
И правда, в зал стремительно влетел господин в кашемировом пальто. Не мужчина, а ракета. Высокий, легкий, он оставил после себя шлейф от дорогого одеколона: легкие нотки можжевельника и табака. Поздоровался с Антоном, что-то сказав ему и начал беседовать с администратором. «Каков нахал. Даже пальто не снял» — возмутилась про себя Вера. Ей сразу не понравился этот самодовольный господин. Еще указания раздает. Никакого покою нет. Генерал выискался.
Между тем мужчина, пообщавшись с администрацией, так же стремительно отправился к выходу. Вот он спешит, деловито оглядывая свое царство, и вдруг глаза его остановились на Вере. С них разом сошла начальственная пелена, а крепко сжатые губы вдруг растянулись в мальчишеской улыбке, до ушей. И Вера узнала Сережу.
Автор рассказа: Анна Лебедева
Канал Фантазии на тему
Загрузка...
