В тишине утреннего леса раздавались бойкие голоса. Один — громкий, задиристый, звонкий — принадлежал Аркадию. А второй, легкий басок потише — его лучшему другу Василию.
— А она мне и говорит «Ну какие грибы, Аркаша? Что вам в этой глуши делать? Мне сон дурной приснился, мол не езди, не ходи», — шумно рассказывал первый.
— Марина суеверная всегда была у тебя, — заметил второй. — А что приснилось-то?
— Да ерунда какая-то, то ли лесник, то ли дед, — поморщился Аркадий. — Чуть что, у нее «это не делай, туда не ходи, там черная кошка пробежала, там ворона покаркала». Тьфу!
Аркадия, скептика и реалиста по натуре, угораздило жениться на мечтательной, суеверной и романтичной девушке. Семья у них была дружная, но приметы, сны и другие поводы усомниться в твердой реальности регулярно становились причиной мелких ссор. Жену Аркадий любил, но на порог упрямо наступал, ел с ножа и подстригался по пятницам.
Утренний лес встретил товарищей первым сентябрьским холодком, туманом и росой. Начинался грибной сезон, когда маслята, рыжики и грузди можно было выносить из леса мешками. Не желая упускать хорошее время, друзья, недолго думая, сели в Васькину «Ниву» и помчались на дачу. Дача досталась ему от бабки. Грибных мест в округе было в изобилии. Еще мальчишками они искали здесь белые и подосиновики. Но чем старше становились, тем реже удавалось среди дел и семейных забот отыскать денек-другой на любимое увлечение.
— Чем ее дед-то напугал? — недоумевал Василий.
— Говорит, смотрит во сне на меня, потом руку поднимает и пальцем в лес показывает, разворачивается и уходит. Тоже мне, великие ужасы, — фыркнул Аркадий, нагибаясь, чтобы срезать розоватую волнушку. — Не сдать смету Василичу в срок — вот это ужасы так ужасы!
Приятели рассмеялись, вспоминая строгого начальника бригады, с которым когда-то работали.
Солнце поднималось все выше. Роса высохла. Птицы звонко перекликались то там, то тут. На траве уже желтели первые редкие опавшие листочки. А грибов вокруг становилось все больше.
— Что-то мы не подрассчитали с тарой, — почесал в затылке Василий, когда к обеду они набрели на овраг, весь усеянный маслятами.
Обе плетеные корзины с дачного чердака уже были полны маслят, рядовок и опят, когда товарищи отправились дальше. В запасе у них была еще пара холщовых мешков для грибов «покрепче».
На обед грибники остановились на пригорке с широким пнем, на котором тут же очутилась банка шпрот, хлеб, огурцы, помидоры, судок с вареной картошкой и термос с чаем.
— Надо бы часть в машину отнести, — протянул Василий, глядя на корзины. — Затаскаем до вечера.
— Иди, — согласился Аркадий. — Я тут в округе пособираю пока.
Когда с обедом было покончено, Василий, пыхтя, забрал обе корзины.
— Через час тут же встретимся, — скомандовал он. — Звонить бесполезно, все равно тут никогда связь не ловит.
Аркадий поднял большой палец, поправил рюкзак и, вооружившись мешком, стал спускаться с пригорка вниз по тропе. Заблудиться ни тот, ни другой не боялись. Места были хорошо знакомые, и компас в нагрудном кармане никогда не подводил.
Срезая семейку опят с пня, Аркадий неожиданно дернулся от прикосновения к ноге. Он махом вскочил и увидел в траве змею. Та уже хотела юркнуть в сапог, но не успела.
— А ну пошла отсюда! — гаркнул Аркадий.
Змея зашипела, посмотрела на него и уползла под пень. И тут Аркадий увидел чуть поодаль несколько крепких белых грибов. Он радостно кинулся к ним, не веря в такую удачу. Потом еще дальше в поле зрения заприметил группу подберезовиков.
«Запоздалые какие, что ли? Они же в августе уже все», — мелькнула мысль. Но на раздумья у Аркадия времени не было — слишком много вокруг было редких грибов. Он кидался от одного дерева к другому за очередным трофеем. А между тем, ослепленный азартом, уходил все дальше от обеденного места и все глубже забирался в лес.
Когда часы на руке запиликали, сигнализируя, что час прошел, грибник огляделся и опешил. Вокруг стеной стоял непролазный ельник, под ногами чавкала болотная жижа и роились тучи комаров.
— Это как я так забрел? — качая головой, присвистнул Аркадий.
Он достал компас и озадаченно уставился на него. Стрелка не двигалась, сколько он ни тряс механизм. Телефон вообще по непонятным причинам отключился и не подавал признаков жизни.
Больше двух часов Аркадий пытался выбраться из леса на знакомую тропу. Он вспоминал уроки ОБЖ, практику по ориентированию в летнем лагере, разглядывал солнце — но все без толку. Ноги устали, вода закончилась, а мешок с грибами только мешал. Обессиленный мужчина сел на поваленную сосну, нашарил в кармане помятую пачку сигарет, достал последнюю и закурил.
Ситуация становилась чрезвычайной, а перспектива ночевать в чаще удручала. Паника и страх вдруг поползли по спине Аркадия неприятными мурашками. Он обернулся.
Позади него на кочке стоял, сложив на груди руки, крепко сбитый мужичок в серо-белой рубахе, в армяке, шапке-валенке и почему-то в лаптях. Борода незнакомца была косматой, армяк подпоясан не то веревкой, не то корнем, а глаза недобро поблескивали.
— В-в-вам чего? — не узнавая собственный голос, пролепетал Аркадий.
— Цибарки не будет для старика? — ответил гость.
— Пос-ле-ле-ледняя — теряя остатки смелости, прошептал Аркадий и протянул прикуренную сигарету.
Странный дед хмыкнул и вдруг оказался рядом на бревне, аккуратно взял сигарету, затянулся.
— Ты отчего упрямый такой, Аркаша?— изрек он.
Аркадий вытаращился на загадочного гостя во все глаза. Сон Марины вспомнился некстати. Голова искала рациональное объяснение происходящему и не могла найти.
— Учит тебя жена, учит, а ты ни в какую. Мы таких самоуверенных не жалуем, — дед повернулся и уставился на собеседника совсем не старческими, зелеными, как молодой ельник, глазами.
И тут до Аркадия стало медленно доходить, с кем ему «посчастливилось» беседовать. С кем и о чем. Струйка пота скатилась по лбу.
— Не может этого всего быть, не может, не бывает, не верю! — выдавил из себя скептик.
И тут дед вдруг проворно щелкнул его по лбу, да так, что у Аркадия искры из глаз посыпались. Он рухнул с бревна спиной вниз, одновременно услышав шелест листвы и старческий хохот, и отключился.
***
Когда Аркадий открыл глаза, солнце уже отбрасывало красноватые закатные лучи. Голова гудела, компас разбился, мешка с грибами нигде не было. Он вспомнил, что произошло с ним до падения, стал с ужасом озираться и вдруг уперся взглядом в знакомую тропу. Ноги сами понесли его по ней, да так, что через десять минут он едва не сбил Василия.
***
После возвращения мужа из леса в тот день Марина едва его узнала. Он зарекся больше ездить за грибами. При разговоре об очередной примете лишь согласно кивал. Черных котов обходил за версту и купил сборник русского фольклора, где до дыр залистал сказку о лешем.
Загрузка...
