Мужчина неопрятного вида стоял у магазина в состоянии привычного лёгкого опьянения и тумана в голове, и выпрашивал на водку.
— Дядя, — раздался сбоку и сзади детский голосок, — дядя!
Мужчина оглянулся. Перед ним стояла девочка лет пяти-шести в розовой курточке и розовой шапочке.
— Дядя, это тебе, — сказала девочка и протянула пакет сливок, дорогих, он когда-то любил такие в кофе добавлять.
Он взял, а девочка побежала к женщине, стоявшей невдалеке от входа в магазин, они взялись за руки и скрылись в чёрной мгле ноябрьского вечера. Что-то знакомое показалось ему в облике женщины, мысль мелькнула и никак не хотела гаснуть в тумане головного мозга.
— Влад? Ты? — его окликнули.
Перед Владом стоял мужчина в дорогом пальто нараспашку, на шее белый шарф, без головного убора.
— Я. А ты кто?
— Я — Серёга Пархомов.
— А, Серёга, не узнал.
— Влад, как ты так докатился? Ты же был классный менеджер, ты же французам смог бы продать их Эйфелевою башню.
— Смог бы, — согласился Влад, — но всё в прошлом. Эх, Серёга, дорога вниз имеет мало остановок. Я вот не пойму, та баба, что через девочку вот это дала, — он посмотрел на пачку сливок, что всё ещё держал в руке, — это моя дочь, что ли? А девочка, моя внучка что ли?
— Не знаю. Ты бомж?
— Не-е, квартира есть, однокомнатная.
— Слушай, Влад, знаешь офисный центр, там, на проспекте через дорогу? Там на пятом этаже моя фирма «Орион плюс», а за центром мои склады. Мне грузчики всегда нужны. Бросишь пить, приходи, год проработаешь, голова прояснится, возьму в офис менеджером. Мастерство не пропьёшь.
— Ну, я… это…
— Подумай, Влад. На тебе денег, купи себе нормальной водки или коньяку.
— Ооо, спасибо, Серый! Другую и не пьём.
— Да я понял. Ну, давай, вон твои «синяки», тебе, наверное, машут.
Влада действительно ждали трое собутыльников.
— Смотри, Владик, урвали две бутылки по дешёвке. Владикавказ, Северная Осетия, — похвастались они.
***
В подвале запах неприятный, но они привыкли. Под тусклой лампочкой стоял стол и штук шесть разнообразных стульев и табуреток.
Застлали стол газетами, поставили две бутылки водки, буханку хлеба и штук пять луковиц. Открытая пачка крупной каменной соли стояла на столе уже какую неделю. К нехитрому натюрморту добавили пластиковые стаканы.
Собутыльники нарезали хлеб, очистили и разрезали на четыре части луковицы, разлили водку по стаканам. На резкий водочный запах внимание не обратили. А что обращать? Водка она и в Африке водка, что её нюхать, её пить надо.
Влад закусил луком с солью и решил ещё запить сливками.
— А с товарищами поделиться?
— Да что тут делить? — отмахнулся Влад.
Желудок болезненно сжался и к удивлению Влада, подступила к горлу тошнота. Влад искренне думал, что рвотный рефлекс у него давно пропал. Пропал, но не совсем. Влад рванул к выходу.
— Вот что значит с товарищами не делиться! — нёсся ему вслед весёлый гогот собутыльников.
На улице его вывернуло. Выворачивать, собственно было нечего, желудок успокоился. Влад влил туда остатки сливок и его опять согнуло от резкой боли. Потихоньку стало отпускать, Влад направился к торцу дома, где был выведен на улицу кран. Влад открыл его, прополоскал рот водой, умылся, вытерся рукавом и направился в подвал. Там его встретили насмешками:
— Что, улицу пугал своим рыком? Долго ходил, Владик, водка кончилась. Всё, нету. Ха-ха. Ты что, обиделся, что ли? Свет включи, клоун. Оставили мы тебе немного. Свет включи, урод!
Влад удивился: лампочка горела. Его товарищей стала бить крупная дрожь, губы посинели.
— Что такое? Что это? — вопили они.
Влад не знал, что это, но понял, что с его друзьями что-то неладно, и он опять бросился на улицу.
— Скорую вызовите, — обращался он к прохожим на улице, — там людям плохо. Людям там плохо. Скорую! Срочно!
Но прохожие шарахались от странного плохо пахнущего бомжа. С отчаянья Влад ударил по колесу припаркованного автомобиля. Взвыла сирена. Владелец автомобиля высунулся в окно.
— Мужик, доиграешься, сейчас полицию вызову.
— Вызывай, только быстрее, — прокричал Влад и ещё раз ударил по колесу, — а не вызовешь, я тебе лобовое стекло разобью.
Полиция приехала быстро. Влад понял, что сейчас его будут бить, он дождался, когда полицейские вылезут из машины и заметят его, тогда он развернулся и бросился в подвал. На середине лестницы Влад повернулся и сказал подбегавшим полицейским:
— Тут людям плохо.
Полицейские остановились, один из них посмотрел вокруг, присвистнул и сказал:
— Боюсь, что уже нет.
Бомжи лежали на полу, держась за правый бок, неподвижные лица страшно оскалены.
— Готовы, — полицейский подошёл к столу, принюхался и добавил, — древесный спирт. Всё понятно. Ты бы, приятель, — обратился он к Владу, — не хулиганил бы, а сбегал бы за водкой и влил бы им в глотки. От метилового спирта одно противоядие — этиловый спирт.
— Откуда же я знал!
— Ты пил с ними? — спросил другой полицейский, старший по званию.
— Да, четверть стакана. Я запил сливками, меня замутило, и я вышел на улицу. Меня вырвало.
— Кто же водку запивает молочными продуктами? Но это тебя и спасло. Кто покупал водку?
— Не знаю, не я.
Полицейские написали протокол, сняли с Влада показания и отпустили. Он не помнил, как добрёл до дома, а в квартире, не раздеваясь упал на кровать и заснул мёртвым сном.
Утром Влад проснулся с ломотой и слабостью во всём теле, как будто его всю ночь били. Ему мерещились скорченные тела товарищей в подвале при тусклом свете лампочки. Подумалось: выпить поллитра и забыться. Но от одной только мысли о водке его передёрнуло и во рту стало нехорошо.
Влад пошёл на кухню, выпил две кружки воды из-под крана, закурил.
Стресс от вчерашнего был очень сильным. Если бы не сливки, лежал бы и он на грязном полу в подвале. Нет, пить больше не будет, даже если когда-нибудь и сможет.
А что будет? Осталось идти к Серёге Пахомову устраиваться грузчиком. Но это завтра, а сегодня он сходит в магазин, купит лапшу быстрого приготовления, потом постирает шмотки и просто отлежится.
***
В офис «Орион плюс» Влад явился свежевыбритый и в чистой, но в помятой одежде. Утюг, как оказалось, пропили ещё два года назад.
— Всё, Серый, после того случая в подвале, как раз после нашей с тобой встречи, я пить больше не буду.
— А что случилось? А! Слышал. Три бомжа отравились.
— Я мог бы быть четвёртым.
— Вон оно как! Расскажешь попозже. А сейчас…
Сергей вызвал секретаршу.
— Елена Викторовна, вот Владислав Львович Семёнов, наш новый грузчик, я надеюсь, что пока грузчик, а потом будет менеджером. Вот вам деньги, оденьте его вплоть до носков и трусов. Без него справитесь?
— Справлюсь, Сергей Леонидович.
— Хорошо, оставшиеся деньги отдадите ему.
— Хорошо, Сергей Леонидович.
— Действуйте. Да, утюг ему купите, какой подешевле.
Секретарша ушла.
— Влад, у меня не благотворительная организация, двадцать тысяч отдашь потом.
— Само собой. Только вот насчёт менеджера у меня некоторые сомнения.
— Физические нагрузки на свежем воздухе, я думаю, очистят твои мозги. Мастерство не пропивается.
— Ты думаешь? Мне уже полтинник.
— А кому сейчас легко? Рассказывай, как ты до такой жизни докатился.
Влад вздохнул.
— Дорога вниз имеет мало остановок. Ты вон где, а я в подвале. А как хорошо всё начиналось! Женился, если ты помнишь, дочка родилась.
— Помню. Я же был свидетелем на твоей свадьбе и крёстным отцом твоей дочери.
— Да? А я как-то забыл. Так вот, как в другую фирму перешёл, деньги рекой полились. Загулял. Рестораны, женщины. Жене говорил, что в командировку уезжаю, а сам с любовницей на Канары. Квартирку купил однокомнатную на первом этаже, где сейчас обитаю — чтобы баб водить. Конечно, жене это не понравилось, развелись. А дальше пошло всё как-то незаметно. Какие-то жалкие десять лет, и я в подвале. Сначала уволили с работы за постоянные прогулы и появление в нетрезвом виде. Какой бы я хороший работник ни был, а какому руководству это понравится? Денег стало меньше, и женщины из элитных красоток превратились в замухрышек, а потом и такие стали неинтересны — выпивка заменила всё. А вонючий подвал стал всем. Ещё бы чуть-чуть, и умер бы там в этом подвале. Водку палёную бухарики мои по дешёвке приобрели. Помнишь, девочка какая-то сливки мне дала?
— Сливки помню.
— Вот эти сливки мне жизнь и спасли. Что за гады в этой Северной Осетии, не отличают этиловый спирт от метилового? Сделали водку, людей же травят.
— С чего ты взял, что водка из Осетии?
— На этикетки написано было.
— Этикетку я тебе любую напечатаю, а водка твоя, может быть, на Кавказе никогда и не была. У твоих «синяков» квартиры были?
— Один так и жил в подвале, а у двоих были квартиры, как и у меня.
— Они освободились?
— Квартиры? Освободились.
— Значит, кто-то их приобретёт. Даже если бы он не подохли, а только ослепли, то уехали бы в «дом инвалидов» или как он там теперь называется. И всё равно бы квартиры освободились. Вот и думай: при чём здесь Северная Осетия? Не думаю, что метиловый спирт настолько дешевле этилового, что имеет смысл их смешивать, а тем более, продавать только метиловый. Каждый производитель, подпольный или нет, всегда стремится чтобы его товар брали как можно больше и как можно дольше. Зачем ему травить своих покупателей? Вот и получается, что цель одна: завладеть квартирами в этом районе. Но об этом лучше не распространятmся, во избежание, как раньше говорили.
Зашла секретарша с большим пакетом.
— Всё, Влад, иди домой, приводи себя в порядок. Я вижу ты это пытался сделать, но не очень удачно. Завтра напишешь заявление, оформишься и приступишь к работе.
***
Влад отдыхал между разгрузкой-погрузкой фур, играя в телефоне. Отношения с бригадой у него как-то не сложились, поэтому и отдыхал он в стороне.
— Папанька, — вдруг услышал Влад и вздрогнул, дочь так называла его десять лет назад.
Перед ним стояла молодая женщина.
— Дочка! — обрадовался Влад, — какая ты взрослая стала…
— Когда мы виделись последний раз, мне было пятнадцать лет, а теперь двадцать пять. Я не только выросла, но ещё и замуж вышла и двоих детей родила. Внучку свою ты видел.
— Так это она была? Это ты меня спасла?
— Так получилось. Я просто хотела тебя обрадовать. Я помню — ты любил эти сливки.
— Спасибо, дочка.
— Не за что. В знак благодарности — сходи с внучкой в зоопарк. А то она канючит, что год кончается, а она в зоопарке не была. Сходишь? Правда, не знаю, что там зимой можно увидеть.
— Конечно, схожу. Там зимние вольеры есть.
— Денег дать?
— Зачем? У меня свои есть и девать их некуда. Я же не пью и тратить мне их не на что.
Влад почему-то разволновался.
— Тогда до завтра. Помнишь, где мы живём?
— Обижаешь! А мама против не будет?
— Почему она будет против?
Влад неопределённо пожал плечами.
— Не знаешь, у неё кто-нибудь есть? — голос предательски дрогнул.
— Есть. Мы. А обо всём остальном ты у неё сам спроси. Ну, до завтра, папа.
Она развернулась и пошла, а он смотрел ей вслед и думал, что у него всё будет всё хорошо, всё наладится, жалко только те годы, которые он по-глупому пропил и прогулял.
—
Автор рассказа: Анатолий Гусев
Загрузка...
