Дача

— В воскресенье едем на дачу! — скомандовал Павел Иванович. — Пора уже землю под картошку перекапывать.

Но дети не проявили энтузиазма.

— Пап, зачем перекапывать? — возразил Борис. — Давай сразу сажать, без перекапывания.

— Достала уже твоя дача! — дочь Галина была менее деликатна. — Проще картошку в магазине покупать. И дешевле, кстати.

— Просто вы ленивые! — не согласился с детьми Павел Иванович. — Когда картошка выращена своими руками — она вкуснее. И внуков тоже надо к труду приучать. Галя, скажи им — пусть тоже едут. Борис, у тебя для них место в машине будет?

— Пап, оставь внуков в покое! Сами посадим, не первый год этим занимаемся.

— Вот это другой разговор! — успокоился Павел Иванович. — Я же для вас стараюсь. И теплицу там тоже для вас строю. Зимой ещё вспоминать меня добрым словом будете!

Но и с этим дочка не согласилась.

— Пап, ты бы своё сердце поберёг! Тебе доктор что последний раз сказал?

Павел Иванович недовольно поморщился и ничего не ответил. Борис сменил тему разговора.

— Ты говорил, что кто-то хотел твой участок купить?

— А, этот новый русский на джипе? — тут же завёлся Павел Иванович. — Не дождётся! Ему, видите ли, пейзаж вокруг понравился! У него же какие планы — двухэтажный особняк из кирпича там отгрохать. Он так и сказал — у меня здесь газон будет, больше ничего сажать не буду. Это же варварство! Там земля-то какая! А за эти годы я её всю вот этими самыми руками перетёр. Так что шиш ему, а не участок!

— А сколько хоть предлагает? — как бы между делом поинтересовался Борис.

— Да сколько бы ни предлагал! — отец остался непреклонен. — А ты чего спрашиваешь?

— Так ведь участок-то формально на меня записан, — улыбнулся Борис. — Может, я уже потенциальный миллионер?

— Деньги — пыль, резаная бумага. Я это ещё в 90-е понял. А землю больше не делают, это Марк Твен сказал. Короче, в субботу с утра едем копать.

***

За субботу всё вскопать и посадить картошку не успели, пришлось ехать и в воскресенье. Закончили только после обеда. Пока Борис возился с машиной, Павел Иванович хвастался дочери своим хозяйством.

— Посмотри, какую я теплицу соорудил! — показал он на конструкцию из старых оконных рам. — Это я осенью заставил Бориса привезти. Так что в июле будем с помидорами.

Фото автора

Подошёл Борис.

— Ну всё, поехали!

— Сейчас, посижу немного, — Павел Иванович привалился спиной к своей теплице и закрыл глаза.

— Пап, тебе плохо? — заволновалась Галина.

— Нет, дочка, всё в порядке, сейчас поедем, — ответил отец и добавил. — Там у меня в сумке таблетки, принеси пожалуйста.

Приняв таблетку и отдохнув, Павел Иванович снова стал бодрым и энергичным.

— Дети, я же для вас стараюсь. Галя, чтобы у твоих детей свежие овощи были, картошка своя. Это Борис один живёт, он как-нибудь перебьётся. Да и на зиму надо больше заготавливать. Матери уже тяжело, так что ты ей помогай.

— Пап, ну сколько можно! Сейчас же не голодные времена, можно всё в магазине купить, причём круглый год. Что вы с мамой продолжаете уродоваться?!

— Дочка, не ленись! На продуктах деньги сэкономите и детям что-нибудь купите. В конце концов, это же замечательный отдых. Вон погляди, как сегодня загорела, лучше, чем на юге.

— Я теперь от этого отдыха неделю отходить буду, — потирая поясницу, проворчал Борис.

— Поехали уже, лентяй! — поторопил его отец. — Завтра отвезёшь меня сюда?

— Пап, ну мне же на работу!

— Ладно, я как-нибудь сам, на автобусе.

***

— Борис, ты на работе? — голос у Галины был взволнованный.

— Да, а что? — спросил Борис у сестры.

— Да я отцу дозвониться не могу.

— Он всё же уехал на свою дачу?

— Ну ты же знаешь, какой он упрямый. Может, ты приедешь с работы пораньше? Почему же он трубку не берёт? И мама тоже волнуется.

— Как всегда оставил телефон в пиджаке, а сам в своей теплице возится, — предположил Борис. — Потом увидит пропущенные вызовы и перезвонит.

— Я уже второй час ему названиваю, — призналась Галина. — Боря, пожалуйста, приезжай скорее!

— Хорошо, пойду начальство предупрежу.

Мать и сестра уже поджидали его у подъезда.

— Поехали скорее, — садясь в машину, скомандовала Галина. Борис гнал мимо начинающих покрываться свежей зеленью садов, но всё его внимание было сосредоточено на серой полосе асфальта. Галине было сложнее — ничем не занятое воображение шло вразнос, рисуя картины одну мрачнее другой.

— Чего отец вцепился в эту дурацкую дачу? — наконец, не выдержав молчания, спросила она.

— Должен же он чем-то заниматься, — ответил Борис. — Просто так дома сидеть скучно, внуки подросли, им с ним уже неинтересно. А у него всё детство прошло в деревне.

— Но откуда это странное желание осчастливить нас этими принудительными сельхозработами? — не унималась Галина.

— Всё оттуда же — из детства, — попытался объяснить сестре Борис. — Детство — самая счастливая пора, и он хочет передать нам своё счастье через копание картошки.

Дачный участок встретил их тишиной. Только что распустившиеся листья ещё не шелестели на лёгком ветерке, и только в высоком небе щебетали птицы. Борис вылез из машины и оглядел участок.

— Где он?

Галина не ответила и бегом бросилась к теплице из старых оконных рам. Отец лежал ничком на недокопанной грядке. Галина взяла его за руку и крикнула брату:

— Вызывай скорую!

Хотя по холоду ладони поняла, что врач уже не нужен.

***

Сорок дней пролетели как в тумане. Сидя за поминальным столом, мать вдруг вспомнила:

— Надо же картошку окучить. Съездили бы?

— Глаза бы мои эту чёртову дачу не видели! — в сердцах воскликнула Галина.

— Я договорился о её продаже, — неожиданно признался Борис.

— А ты не торопишься? — резко обернулась к нему сестра.

— Сорок дней прошло, — пожал плечами Борис. — К тому же мне нужны деньги.

— А как же нотариус, наследственное дело?

— Это не нужно, участок оформлен только на меня.

— И кто же покупатель?

— Этот новый русский, который тогда к отцу подходил.

— Делайте что хотите! — сказала мать, встала из-за стола и ушла на кухню. Галина осторожно прикрыла за ней дверь и, понизив голос, просила:

— Сколько он предлагает?

— Тебе-то какая разница? — недовольно ответил Борис. — Участок принадлежит мне.

Сестра недобро прищурилась.

— Боря, на тебя одного участок оформили только для того, чтобы нотариусу меньше платить. Никто же не мог тогда предположить, что ты окажешься такой свиньёй. Когда у вас сделка?

— Во вторник, — признался брат.

— Я поеду с тобой! — безапелляционно заявила Галина. — И не вздумай крутить!

***

Крепкого телосложения мужик в спортивном костюме стоял на обочине дороги и по-хозяйски глядел на заросший сорняками участок, посреди которого возвышалась нелепая постройка из старых оконных рам.

— Вот этот участок, что ли? — спросил подошедший тракторист.

— Да, — кивнул мужик. — Значит, смотри, весь этот хлам сгребёшь вот сюда, к дороге. Самосвал будет к вечеру, тогда в него всё погрузишь. А до этого участок надо выровнять. Всё понял?

— Там вон вроде картошка посажена? — тракторист показал на пространство за постройкой из оконных рам.

— Да мне пофиг, чего там посажено! — ответил мужик. — У меня там гараж стоять будет. Начинай, к вечеру тут должно быть пусто.

Тракторист забрался в кабину, взревел двигатель, и, опуская отвал, трактор въехал на участок.

Автор рассказа: Дмитрий Леонов