Окончание. Начало здесь
На следующий день, нагрузив в сумку сметаны, сала, молока, она отправилась к Макарихе. Сердце гулко стучало в ушах от страха.
Дом Макарихи находился на самом конце села. Клавдия подошла, остановилась. Впечатление, конечно, мрачное. Такое ощущение, что тут бурьян лет десять не кошен. Только тоненькая тропка к двери указывала на то, что тут вообще кто-то живет. Клавдия ступила на тропинку. Где-то вверху, над головой, жужжали пчелы, а может быт быть шмели, а шла она, как по мрачному, сырому тоннелю. Наконец, она ступила на крыльцо и облегченно перевела дух. Подняла руку, и только хотела постучать, как дверь распахнулась.
— Ну, чего стоишь, рот раззявила? Заходи, раз пришла!
Бабка сверкнула черными, нисколько не выцветшими глазами и скрылась где-то в темноте. Клавдия двинулась следом. В избе приятно пахло травами, но впечатление от убранства совсем не поменялось. Все было каким-то мрачным, черным, пыльным.
— Ну, чего приперлась? Или со света кого сжить решила?
И Клавдия кивнула головой.
— Решила, Зинаида Ананьевна. Хочу от беременности нежелательной помочь избавиться. Не подумали, рано все слишком, а в больницу, сама понимаешь, позор какой.
— Своя что ли какая?
И тут Клавдия закивала головой.
— Своя.
— А чего сама не пришла?
— Так боится. Ты не подумай чего такого, Ананьевна, никто ничего не узнает.
Клавдия говорила, а сама выкладывала на стол гостинцы. Бабка внимательно смотрела на то, что ей принесли, а потом сказала, видимо удовлетворенная подношением:
— Дам я тебе травку. Не переживай, вкусная она. В чай добавишь, и все.
Клавдия облегченно вздохнула, схватила пакетик и кинулась из дома. Старуха смотрела какое-то время на захлопнувшуюся дверь, а потом пробормотала:
— Не родился еще тот человек, который Макариху обманет. Ишь… Нежелательная. Кому нежелательная-то, интересно?
Она сплюнула себе плод ноги, и поспешила убрать со стола то, что ей принесли.
***
Клавдия через два дня проводила мужа и Николая в поездку — они на весь день в город уезжали за запчастями для машин. И решила, что в этот день и нужно все провернуть. День сегодня хлебный, а значит, Нинка пойдет в магазин. Там Маша ей скажет, что Клавдия просила прийти девушку. Конечно, будущая невестка ослушаться не должна. Единственное, могло случиться такое, что Нина вообще не пойдет в магазин, но об этом Клавдия старалась не думать.
Ближе к обеду в дверь робко постучались.
— Да-да.
Клавдия постаралась изобразить радушие.
— Ой, Нина, ну, наконец-то… А то уж к свадьбе говорят, готовиться нужно, а мы с тобой и не поговорили ни разу. Ты проходи, не стесняйся.
Девушка зарделась и сделала несколько шагов к столу.
— Вот мы с тобой чайку попьем, да поговорим обо всем.
Клавдия жадно ее рассматривала. Да, конечно, она ее знала, но не видела давно, да и внимания на нее никогда не обращала. Красивая — это не то слово. Глазищи черные, волосы ровные, как будто даже переливаются, талия тонкая, живота не видать. Да и какой живот на таком-то маленьком сроке. Ну, вот и хорошо. Правду Машка говорит, там-то и ребенка еще нет никакого…
Клавдия немного удивилась. Платье на Нине чистое, выглаженное. Да и сама она не производила впечатления замарашки…
Посидели недолго. Нина чай пила с неохотой, но Клавдия все подливала и подливала. У девушки над губой выступили капельки пота.
— Пойду, я, Клавдия Сергеевна. Что-то нехорошо мне.
— Ну, беги, полежи. В твоем положении такое не редкость. Ты заходи, не проходи мимо…
Девушка выскочила за дверь и опрометью бросилась к дому. Клавдия облегченно вздохнула. Ну, вот, значит, работает бабкино зелье.
А часа через два сын домой ворвался. Другого слова и найдешь для такого…
— Мама! Нину в больницу увезли! Врач говорит, что плохо все…
Клавдия побледнела.
— Как плохо? Почему?
— Не знаю подробностей, мам. Дай переодеться, в город поеду.
— Да куда же ты поедешь… Да что с ней? Я ж ничего такого…
Клавдия прикусила себе язык, но сын не заметил ничего. Быстро переоделся, вскочил на мотоцикл, и укатил. Вот только Василий, который вошел следом, ничего мимо ушей не пропустил. Клавдия заметила его поздно, засуетилась.
— Обедать будешь, Васенька?
Он мрачно на нее посмотрел:
— Сядь.
— Чего сядь-то, Васенька?
Клавдия прятала глаза. Больше всего ей сейчас хотелось оказаться где-то не в этом месте.
— Сядь! Я сказал!
Клава грохнулась на стул.
— А теперь рассказывай!
— Что рассказывать, Васенька?
Василий грохнул по столу кулаком. Да так, что графин, который стоял посередине, подпрыгнул и раскололся. Квас растекся по столу, и стекал тоненькими струйками на пол.
— Я сказал, рассказывай. Ты понимаешь, что, если с Ниной что-то случится, то тебе в тюрьме сидеть?
Клавдия открыла рот. Потом закрыла его, и заплакала, зарыдала… Она говорила, говорила, а Василий молча слушал. Потом встал. Клавдия повисла на руке.
— Прости, Васенька…
— Ты не у меня прощения проси. Ты у нее прощения проси, если выживет…
Он откинул от себя Клавдию, да так, что она больно шибанулась спиной об пол, а потом вышел из дома. Клавдия отдышалась и бросилась за ним вдогонку, лишь бы не натворил ничего. Деревня гудела. Здесь никогда ничего нельзя было скрыть. Все знали, что Машка мечтает свою дочку за Кольку выдать, все знали, что Клавдия помогает этому, ни от кого не было секретом то, что Колька к Нинке ночами бегал, да и то, что забеременела она, тоже знали все. А еще — в магазине много народа было, когда Машка девушку к Клавдии отправляли. С логическим мышлением у деревенских вообще все в порядке было, сложить два плюс два могли многие.
Василий шел к дому Марии. Та, увидев его издалека, шмыгнула домой, и заперлась на засов. Он не стал к ней ломиться, просто приподнял ворота, которыми она так гордилась, да и выкинул их в ров. Где-то сзади причитывала Клавдия, но подойти боялась. Вася двинулся дальше, к дому Макарихи. Та предусмотрительно выскочила, и засеменила подальше. Он вошел внутрь, не слушая, какие проклятья бабка на его голову шлет, вернулся с большой охапкой сушеных букетиков. Свалил все это в кучу около дома и поджег.
Бабка верещала так, что слышно ее было во всей деревне. А народ поспешил отойти подальше, дым от травок был едкий, дурманящий.
Клавдия видела, как муж пошел к сельмагу. Господи, туда-то зачем! Машка-то дома… А когда поняла, ахнула. Василий не пил совсем. Один только один раз, в свадьбу свою, и напился. Нельзя ему было. Другой человек в нем просыпался. Мог переломать любого, кто под руку попадался. Пил долго, пока сон не сваливал. А сон не мог его взять и день, и два, и трое суток… Клавдия развернулась, и побежала, потому что Вася вышел из магазина с уже распечатанной бутылкой. Народ шарахнулся по домам. Все закрывали засовы на воротах… Хотя, если бы Василий вздумал в гости зайти, никакие ворота его не остановили бы.
***
Через час Клавдия была в городе. Еле уговорила соседа довезти, долго упирался, говорил, что если Васька узнает, голову ему оторвет. Но потом согласился. Если Васька узнает, что отказал, тоже оторвет, так что выбор небольшой.
Клавдия долго смотрела на дверь палаты. Сама не понимала, что едет именно сюда. Медсестра на посту ворчала, что не больница, а проходной двор. Все едут и едут. Но, потом, видя, в каком состоянии Клавдия, пропустила ее.
— Ой, влетит мне за всех вас…
У палаты на стуле тихонько плакала пожилая женщина. Клавдия узнала бабушку Нины. И так горячо в груди стало, так больно. Кто она такая, чтобы решать, кому рождаться, кому нет, кому с кем жить, кому не жить?
Толкнула дверь палаты, вошла. Сразу сына увидела. Он поднял на нее тяжелый взгляд.
— Мама, как ты могла… Это же твой внук.
И вот только теперь Клавдию прорвало. Она упала на колени перед постелью Нины и разрыдалась.
— Господи, девочка, прости… Сама не ведала, что творила, как будто мозги отказали совсем. Ой, что же мне делать теперь, как жить с этим…
Нина тихонько сжала ее руку.
— Не казните себя так. Вы же для своего сына счастья желали. Не именно мне навредить хотели, а его защитить…
***
Коля из города не вернулся. Вернее, вернулся, на пару часов, вещи собрал, с отцом поговорил. Клавдия слышала, что Василий ему денег давал, что-то объяснял. С ней Василий не разговаривал. С тех самых пор, как вернулась она. Да они и сама не хотела ни с кем разговаривать. Ходила на работу, возвращалась, уходила в комнату. Василий жил в комнате сына. Ну, а чему удивляться? Чего добивалась, то и получила. Внука загубила, сына потеряла, девчонку чуть на тот свет не отправила.
Макариха после того случая пропала куда-то. Говорили, что к родственникам уехала, а с Машей и желания не возникало поговорить.
***
Год уж прошел. Как-то незаметно Василий в супружескую спальню вернулся, правда, радости это Клавдии не доставило. Одна она хотела быть, чтоб ни с кем не разговаривать. Однажды муж не выдержал:
— Мать, ты бы уже заканчивала горевать-то. Все живы. Все хорошо, будут у них еще дети. Ты же сама на себя не похожа. Высохла вся, глазищи только и остались.
Клавдия и отвечать ничего не стала. Не хотелось ей ничего. Как только глаза закрывала, то сына видела, то мальчика совсем маленького, внука своего нерожденного…
Слабела она, и сама это чувствовала. Так, а что не слабеть-то? Есть не хотела, пить не хотела, да и спала в последнее время по полчаса.
— Клав, ты бы поела чего…
Василий часто сидел возле нее вечерами.
— Не хочу я, Васенька. Правда, не хочу…
И она отворачивалась. Говорить тоже не хотелось.
А как-то Василий уехал. Сказал, что в город, за запчастями. Дело обычное. Клавдия решила дома прибраться. Стыдно, если зайдет кто. Но пару раз метлой махнула, и все, устала. Села на стульчик.
— Видно время мое пришло. В наказание мне это все. Поделом…
Перед глазами круги поплыли, и Клавдия потеряла бы сознание, если бы не услышала, что дверь хлопнула. Из последних сил встала мужу навстречу, и если бы не он, то точно упала бы.
— Ну, мать… Что-то ты совсем расклеилась.
— Прости, Вася. Загостилась, видимо, на этом свете. Только зло всем я несу.
— Это ты мне брось. Ты посмотри, каких гостей я к тебе привез.
Клавдия просмотрела ему за спину, и крупные слезы покатились из глаз. На пороге стоял сын, в руках сверток, в таких обычно новорожденных носят, за ним Нина. Изменилась, еще больше похорошела, улыбается.
— Как же это… Детки… Детки мои…
Клавдию усадили на диван. На колени сверток дали. Там маленький, совсем крошечный мальчик.
— Две недели ему, мам.
Коля довольно улыбался.
— Мы с Ниной решили, что пока у вас поживем. Ты же во всем поможешь ей, объяснишь. А нам с отцом нужно работать…
Клавдия то ребеночка осторожно гладила, то руку Нины, то сына целовала.
— Спасибо вам. Спасибо… Я… Я самой лучшей свекровью и бабушкой буду. Во всем помогу, все что могу, сделаю… Самая крепкая у нас семья будет, самая лучшая.
—
Автор рассказа: Ирина Мер
Загрузка...
