Фамильные страдания (1)

Машка Толстопятова не любила свою фамилию. Ну, не то, чтобы не любила, просто с тех пор, как она пошла в школу, фамилия доставляла ей страдания. Ещё в первом классе во время переклички мальчишки зашлись в хохоте: «Толстая пятка! Толстая лапка косолапка!», склоняя её на все лады.

Семилетняя Машка тогда не обиделась, смеялась вместе со всеми, но в душе осадочек остался.

А дальше пошло-поехало, обзывалки становились всё злее: «Толстозадая!» – кричали ей вслед мальчишки. Да, Машкина внешность была далека от совершенства. Пухленькая, невысокая девица с косой, в чём-то даже оправдывающая свою фамилию. «Вот была бы я красивая, – страстно мечтала она, – как Элла Виноградова, тогда бы никто и не подумал обзываться!»

Сначала девочка пыталась драться с обидчиками, тоже придумывала им оскорбительные прозвища, но силы были не равны. Жаловаться взрослым – ей это в голову не приходило, она считала себя вполне самостоятельной. Потом всё как-то улеглось, в средней школе появились другие интересы. Маша дружила с двумя-тремя девочками в классе, и ей такого общения было достаточно. Одноклассники даже зауважали её, так как именно Толстопятова защищала честь класса, побеждая на всех школьных и городских математических олимпиадах.

***

Фамильные страдания возобновились в старших классах во время гормонального всплеска. Девочки превратились в девушек, стали пользоваться косметикой, делать модные причёски, надевать обтягивающие джинсы и кокетливые футболки выше пояса. Только Машка так и ходила с толстенной косой до пояса, стараясь одеваться средненько, чтобы не выделяться из толпы.

А потом в их десятый «А» физико-математической школы перевёлся Егор Никитин. Светловолосый красавчик, да что там мелочиться – вылитый Брэд Питт в молодости. Фотографию Брэда Машка в интернете внимательно изучила и запомнила. Среди парней он сразу стал своим, а девичья половина заохала и захороводилась вокруг красавчика. Победить удалось Элке Виноградовой, самой симпатичной и модной девушке в классе. А Машке даже смотреть в сторону школьного «Брэда Питта» не хотелось. Вечно он со своим вылезает: «Толстопятова, всё толстеем? Толстопятова, пора становиться Тонкопятовой!», а другие ржут, как будто сами имеют идеальные формы. Теперь за ней закрепилось прозвище «Маша и Медведь», очень остроумно, чего уж!

***

Чашу терпения Марии переполнил физрук Сергей Петрович, который на уроке заставил всех отжиматься. Машка ни за что на свете не смогла бы этого сделать, а физрук знай себе орёт, как потерпевший: «Толстопятова, пятую точку от пола оторви! И… поднялась-опустилась, раз-два!» Он, конечно, сразу спохватился, напустился на одноклассников: «Что вы ржёте, как полковые лошади! Маша, тренируйся, и всё получится!» Но настроение было вконец испорчено.

После уроков Мария пришла домой расстроенной, хлопнула сумкой с учебниками по столу и заявила родителям:

– Вы меня так специально, что ли, назвали?

Отец, Эдуард Константинович, удивлённо вскинул брови из-под очков:

– Не понял, что случилось? Чем тебе не нравится твоё имя? Машенька, Мария – очень красиво! Тем более, ты – полная тёзка бабушки, Мария Эдуардовна Толстопятова!

– А ничего, что меня как только не обзывают? И ещё эта дурацкая жирнота! Пончик, пончик, толстая пятка, – Машка состроила гримасу в зеркале, – ненавижу!

И, громко заревев, ушла в свою комнату.

Отец и мать недоумённо переглянулись:

– Ну и что такого, меня тоже обзывали в школе, – неуверенно ответил Эдуард Константинович на немой вопрос жены, – у всех в школе были прозвища, и никто особо не парился! У нас сейчас в конструкторском бюро старший лаборант – Зайчонок Евгений Михайлович, а проектировщик – вообще, Козявкин Иван Алексеевич! И что теперь, напиться и утопиться?

– Эдик, не говори глупостей! – поморщилась Елена Витальевна, – нужно что-то делать, девочка очень переживает.

– Леночка, обсуди всё это с ней сама! У меня проблемы с расчётами, мне сейчас ни до чего, – Эдуард Константинович ушёл в свой кабинет и демонстративно закрылся от всего мира.

Елена Витальевна тяжело вздохнула: знала, что в такие моменты давить на мужа бесполезно. Она зашла в комнату дочери, та лежала на диванчике в обнимку с мягкой игрушкой. Рядом на коврике примостился преданный овчар Дик.

– Машенька, надо как-то пережить эту школу и своих глупых одноклассников. Отнесись к этому, как к стихийному бедствию, что ли! Через год поступишь в институт, найдёшь настоящих друзей и забудешь про все свои страдания!

– Мама, почему ты меня не записала на свою фамилию? Белопольская, так красиво! Никто бы даже не замечал мои жиры. И почему ты не взяла папину, когда за него замуж выходила?

– Ты же знаешь, у гида благозвучная фамилия – это половина успеха! Иностранцы запомнили меня именно по фамилии, теперь всегда просят, чтобы гидом и переводчиком у них была Уайтфилд – Белое Поле. И потом, кто бы разрешил дать тебе мою фамилию? Толстопятовы – потомственные мостостроители, они ждали Мишеньку, а родилась Машенька. Все надежды теперь на тебя. Папа хочет, чтобы ты поступала в МАДИ.

Машка вздохнула: «Ну, вот, себе даже не принадлежишь!»

Впрочем, она ничего не имела против института, так как любила точные науки.

***

В выходные примчалась скорая помощь в лице бабушки Марии Эдуардовны. Бабушка жила в загородном доме с тех пор, как ушёл из жизни дедушка, Константин Семёнович. В город переезжать не собиралась, ей было хорошо там, где она много лет прожила с обожаемым мужем. Бабушка полюбила выращивать помидоры и малину. Помидоры она мариновала, а из малины варила душистый джем, которым одаривала всех родственников и знакомых. Вот и сейчас она вытащила из сумки свои заветные баночки, приглашая попробовать её разносолы.

– Машенька, – осторожно сказала она внучке, – надо поесть, иначе у тебя будет упадок сил!

– Нет, бабушка, я решила худеть! Раз уж с красивой фамилией в пролёте, значит, надо что-то делать с фигурой!

Мария Эдуардовна обиделась за фамилию:

– Глупости всё это! Не фамилия красит…

– Помню-помню, не фамилия красит человека, а человек – фамилию. Нам ещё в первом классе об этом говорили. Бабуль, не наступай на больную мозоль, ладно?

***

Машка в комнате занималась с онлайн-репетитором, а взрослые в кухне обсуждали семейную проблему.

– Я всё обдумал, дорогие мои женщины, – выступил первым Эдуард Константинович, обращаясь к жене и матери, – впереди лето, отправляйтесь-ка всем женским коллективом в центр оздоровления, на море. И здоровье укрепите, и похудеете заодно!

Елена Витальевна обиделась:

Ты намекаешь, что я потолстела? И вообще, я не смогу уехать надолго, у меня скоро делегация!

– Эдик! – укоризненно посмотрела на Эдуарда мать. – Леночка, не обижайся на него. Он думает о Машеньке! У меня, кстати, помидоры, кто их будет поливать?

Все замолчали, выходит дело, никто не хочет оздоровляться?

– А может, ну их, эти помидоры, поедем-ка мы с внучкой вдвоём! – спасла ситуацию бабушка.

***

Лето, как обычно, пролетело так стремительно, что думаешь, а было ли вообще оно, это лето! В одиннадцатый класс Мария пришла другим человеком: похудела, постройнела, даже стала выше ростом. Впрочем, многие изменились за три месяца, поэтому разительных перемен во внешности Маши никто и не заметил. Одноклассники были озабочены тем, как благополучно сдать ЕГЭ и куда поступать после школы. Девушка была рада, что хоть «обзывалки» прекратились.

Одиннадцатый «А» разбился на компании и даже по парочкам, а у Виноградовой с Никитиным вообще любовь, как шёпотом обсуждали в классе. Маша мечтала быстрее пережить это стихийное бедствие – «одиннадцатый класс», когда вдруг неожиданное происшествие перевернуло всё с ног на голову.

***

Сентябрь ещё не утратил тепла, деревья желтели не торопясь, сезон дождей не начался. Но вечерами становилось всё темнее и холоднее. В один из таких вечеров Машу, возвращавшуюся с курсов английского, мама встретила прямо на пороге. Рядом сидел Дик, в ожидании прогулки виляя хвостом.

– Машенька, погуляй с Диком. У папы коллеги, обсуждают новый проект. Я сегодня работаю официантом, без конца варю кофе и подаю им с бутербродами, что-то там у них не клеится. Как после работы приехали к нам, так до сих пор и сидят. Так что, дочь, Дик сегодня на тебе.

Почуяв, что говорят о нём, пёс подошёл к девушке и умоляюще заглянул в глаза. Ну разве можно отказать любимому пёселю!

– Гулять, Дик, за мной, – она сунула в карман куртки айфон, надела овчарке ошейник, взяла поводок, и они вышли на улицу.

Старинной постройки дом имел длинную, плохо освещённую арку. Войдя в неё, Машка заметила целующуюся парочку. Хотя в тусклом свете, который отбрасывал одиночный фонарь, трудно было что-либо разглядеть, девушка сразу узнала своих одноклассников. «Никитин и Виноградова… целуются, ненавижу!» Отчего-то испортилось настроение.

– Дик, пойдём отсюда, – она повела собаку в другую сторону. Ей не хотелось встречаться с одноклассниками. Только сегодня Виноградова высокомерно оглядела Машу и презрительно сказала так, чтобы слышали другие: «Толстопятова, ты вроде похудела. Прическу сделай себе другую и джинсы модные купи. А то выглядишь, как деревня!»

Девушка не ответила на колкое замечание Элки, понимала, что та просто злится. На математике Маша опять быстрее всех решила задачу оригинальным способом. Хотя Элла тоже была сильной ученицей.

Они с Диком сделали круг по району и, когда вновь оказались у арки, там уже не было целующейся парочки. Наоборот, в туннеле кипели другие страсти – трое били одного. По ярко-оранжевой куртке Маша догадалась, что «метелят» Никитина. Он яростно отбивался, но силы были неравны. Ещё немного, и парни повалят его на землю, а потом начнут топтать ногами. Дик занервничал, услышав возню и вопли, резко рванул поводок, и хозяйка не удержала его.

Фамильные страдания

Продолжение здесь

Автор рассказа: Юлия Морозова

Ссылка на основную публикацию