Жизнь домового Семёна складывалась как нельзя более удачно, по меркам его сородичей. Вообще успехом в среде домовых считалось трудоустройство в человеческую семью, но Семён пошёл по пути науки. Окончив с отличием Академию Тайного Хозяйства имени Кузьмы Домовёнкова (сокращенно АТХоз), отрок племени домовых даже не стал подавать документы на распределение в се́мьи. Молодому современному специалисту нечего идти на поводу у заплесневелых традиций, как-никак 21-й век на дворе. Тем более совсем недавно под патронажем Деда Мороза начала свою работу Фабрика счастья — огромный завод по воплощению в жизнь человеческих грёз и сокровенных желаний.
Обладая блестящим образованием и толстой папкой профессорских рекомендаций, Семён подал резюме и прошел собеседование с начальницей отдела, гигантской зелёной кикиморой. Спустя одну неприятную беседу и сотню подписанных бумажек Семён стал частью трудового коллектива фабрики. Её размер и количество отделов сразу сбили с толку молодого неопытного домового; здание фабрики было настолько большим, что, казалось, могло вместить в себя все футбольные стадионы мира, и ещё осталось бы место для нескольких теннисных кортов и парочки полей для регби. Все многочисленные этажи фабрики были забиты разношёрстными сотрудниками; тут тебе и армия домовых из отдела борьбы с бытовухой, и болотные кикиморы, для которых оборудовали целое искусственное болото с офисными столами, в котором кикиморы сидели, как в джакузи, и что-то писали в толстых гроссбухах. Неподалеку от кикимор работал русалочий отдел моды и красоты, их водоём был чистым и огороженным густыми зарослями, чтобы проходящие мимо сотрудники не глазели на русалок, которые предпочитали работать нагими.
В отдел веселья, возглавляемый водяными, другие работники предпочитали без надобности не заходить: от стоявшего там шума и громкой музыки уши закладывало почти моментально. А привычка водяных пугать посетителей туалета, внезапно возникая из унитаза, доводила всех до бешенства. Жалобы руководству не помогали, ведь расформировать отдел нельзя, водяные показывали прекрасные трудовые показатели и были незаменимы в деле раззадоривания людей. Дело закончилось введением штрафов за нарушение трудовой деятельности и переселением водяных на другой этаж фабрики, подальше от туалетов.
Самый малочисленный отдел экологии и защиты окружающей среды состоял из леших. К лесным старцам другие сотрудники фабрики относились с почтением, расступались перед ними в коридорах и принимали их медлительность. Работали лешие действительно неторопливо; будучи древесными элементалями, они очень своеобразно воспринимали понятие времени и не утруждали себя такой корпоративной суетой, как показатели эффективности, дедлайны или тимбилдинг. Работа в отделе экологии шла размеренно, словно гуляющий меж крон весенний ветерок, и это заметно раздражало руководство. Но ничего не поделаешь, всем известно, что в природных делах нет никого лучше, чем лешие.
«Смешанных» отделов на фабрике было куда больше, ведь человеческое счастье — сложная и многослойная материя. В отделе неслучайных встреч для человеческих особей, не смыслящих жизни без любви, успешно находили вторые половинки, а отдел капитала делал всё, чтобы его подопечные нашли хороший заработок и не умерли с голоду. Работа отдела светлой мысли напоминала будни почтового отделения — денно и нощно его сотрудники получали от других отделов телеграммы, вводили их в специальные приборы и посылали прямо в головы адресатов, чтобы наполнять их свежими идеями. Телеграммы приходили из отдела причинения добра, главного исполнительного органа, претворявшего в жизнь стратегии по осчастливливанию людей. Ну а разработкой этих стратегий занималась специально обученная нечисть из отдела планирования — «белые воротнички с грязными мыслями», как их характеризовали водяные. Именно в этом отделе домовому Семёну предстояло нести своё нелёгкое трудовое бремя.
В первый же день работы что-то пошло не так. «Хорошо, что не по моей вине» — с облегчением думал Семён, сидя на непривычно мягком кресле за широким офисным столом. Домовых не приучали к комфорту, эти специалисты из рядов нечистой силы должны были довольствоваться малым. Молоком напоили, печенюшку дали — уже хорошо. Кошку не завели — вообще отлично, эти усатые-полосатые регулярно ухудшали условия труда домовых. Умственный труд для домового вообще был в диковинку, и Семён радовался тому, что в свои юные годы не пошёл драить хозяйскую кухню и прятать ложки. Идеальный день портила лишь суета вокруг; вместо того, чтобы лениво попивать чай и просматривать новые человеческие досье из картотеки, сотрудники отдела планирования носились по офису, как ужаленные пчелой сайгаки. Ещё бы, мало того, что руководство захотело прийти с ревизией уже сегодня, так ещё и обнаружилось, что на некоторых людей нет досье! Досье были важнейшим инструментом работы фабрики, они составлялись на каждого человека и содержали всю информацию о его личном счастье. Без этих документов любой специалист отдела как без рук, поэтому для хранения досье на фабрике был предусмотрен целый этаж, на котором хозяйничали учёные коты в больших круглых очках. Усатых библиотекарей было не меньше двух десятков, каждый знал вверенную ему часть картотеки, как свои четыре лапы, и с хранением досье обычно проблем не возникало. До сегодняшнего дня.
— Ты новенький? Лохматый какой, — недовольно протянула кикимора из болотного отдела расчётов, увидев Семёна. За ней по бетонному полу тянулся мокрый зеленый след из каких-то водорослей. — Домовые, что с вас взять. Сходи в картотеку за досье 313Б-Ж, ознакомься и предоставь мне стратегию счастья до полудня. После полудня зайдёшь в кадровый отдел и распишешься за правила безопасности.
Не утруждая себя ни приветствием, ни прощанием, кикимора надменно развернулась и уползла прочь по собственному следу из болотной жижи. Семён был разочарован тем, что ему не дали помочь восстановить пропавшие досье, но разочарование продлилось недолго — окинув взглядом суету в офисе, домовой порадовался своей непричастности и поплелся в сторону лестницы.
Балаган в отделе планирования распространился на весь этаж, как пожар. Все вокруг Семёна были в смятении, открывались и закрывались двери, из них выбегала перепуганная нечисть с кипами бумаг и перемещалась к другим дверям. Это выглядело настолько нелепо и сюрреалистично, что домовой посмеивался про себя, наблюдая за броуновским движением вокруг. «Прямо апокалипсис».
Одна из дверей была приоткрыта, любопытства ради Семён заглянул в щель и разглядел узкий кабинет с круглым столом и сидящими за ним начальниками отделов. Не все из них полностью помещались на стульях, с некоторых капала мутноватая жидкость, но внимание Семёна привлёк большой экран, на который смотрели все присутствующие. На экране прогуливалась плачущая человеческая девушка в коричневом пальто, держащая в руках изрядно помятый дешевый букет цветов. Из разговора начальства домовой понял, что досье именно этой девушки сегодня утром не нашли в картотеке.
— Вы хотите сказать, что можете восстановить пропавшее досье за несколько часов? — спросила у нахального водяного кикимора, поправляя очки.
— Да чего там восстанавливать? Видите, она грустная, надо её развеселить.
— Может, она хочет стать красивее? Я вижу первые морщины, — с неприязнью протянула нагая русалка. Её интимные зоны были прикрыты длинными густыми волосами.
— Так, ладно. Что там со вторым? — спросила кикимора. Картинка на экране изменилась.
Теперь Семён мог увидеть человеческого мужчину, наряженного в фартук. Он стоял на среднестатистической человеческой кухне и готовил, видимо, завтрак для себя и человеческого детеныша сзади себя; поодаль за столом играла девочка. Семён идентифицировал пол ребёнка по красному бантику на голове.
— А с ним что делать? — обратилась к присутствующим кикимора.
— Может, ему готовить не нравится? — пошутил водяной. — Слышь, Нафанаил, берись за дело! Где там твоя армия боевых гномов?
— Мы домовые, а не гномы! Учи термины!
— Тихо! — прикрикнула кикимора, нахмурив то место на лице, где должны быть брови. — Данные хоть выяснили?
— Живут в городе Н, видимо, с ним были проблемы при создании досье. Судя по банковской карте, которой девчонка расплачивалась в троллейбусе, её зовут Ирина Чернышова. Возраст определить пока не можем, — отчиталась кикимора помладше, с тёмно-зелёной кожей и без очков. — Второй водил дочь в поликлинику вчера днём, представился как Алексей Карпов, дочь зовут Олеся. Сегодня пойдёт снова, у девочки грипп.
— Мне всё равно на ребёнка и грипп, — отрезала кикимора. — Сейчас же приступить к восстановлению обоих досье.
— Подготовим как можно скорее.
«А что, если… Почему бы и нет?» В голове Семёна возникла идея, и он, наплевав на задание, развернулся и быстрым шагом пошёл в противоположную от картотеки сторону, к отделу неслучайных встреч. Тот располагался на этаж ниже и содержал в себе стратегический запас самых романтичных персон из мира нечисти, в основном русалок. Сегодня на посту дежурного сидела миловидная русалка Морянка, с которой Семён познакомился ещё при подаче резюме в отдел кадров. В отличие от русалок из отдела красоты Морянка работала в офисе и была одета по дресс-коду.
— Привет. Мне нужны две телеграммы, — обратился к русалке запыхавшийся Семён.
— Сёмочка, не ожидала тебя здесь сегодня, — кокетливо ответила Морянка. — В первый же рабочий день вершишь судьбы?
— Приходится.
— На какое имя телеграммы?
— На два имени. Ирина Чернышова и Алексей Карпов. Оба из города Н.
— У-у-у! — не смогла сдержать восторга Морянка. — Первая парочка за сегодня! Что писать?
Семён задумался на пару секунд, после чего проскандировал медленно, чтобы не сбиться:
— Напиши обоим: «Нужно сегодня сходить погулять в парк перед центральной детской поликлиникой».
Морянка простучала тонкими белыми пальчиками по розовой печатной машинке, и спустя несколько минут вручила коллеге две телеграммы такого же нежно-розового цвета. Семён осторожно взял их в руки и побежал к отделу светлой мысли. «Надеюсь, сегодня они открываются вовремя».
Дверь отдела распахнулась. Три сотрудницы с удивлением уставились на лохматого домового с розовыми бумажками в руке. Часы на стене показывали 8:01. Отдел только что открылся. Семён облегченно выдохнул — он успеет совершить задуманное.
— Нужно срочно отправить телеграммы.
—
Автор рассказа: Екатерина Денисова