Стоя под образами, Дементий молился. Но не образам, а чтоб служба поскорее закончилась, и можно было от всей души прихлопнуть муху, которая уже добрых пять минут разгуливала у него по макушке. Ну вот наконец литургия закончилась, верующие стали покидать помещение церкви. И когда последняя бабулька, шаркая пол полу клюкой, вышла за двери, Дементий что есть мочи хлопнул себя по лбу. Мертвая муха шлепнулась на пол. Дементий удовлетворенно посмотрел на нее, нагнувшись и едва не цепляя золотым крестом доски, на которых стоял.
В церкви было душно. Под рясой по спине стекал пот. Но нужно было сохранять лицо. Дементий, сложив руки, чинно вышел из дверей и оглядел церковный двор. Так, сегодня одни старики да старухи. Что-то перестала молодежь в храм ходить последнее время. У молодых пожертвования были щедрее, а старики что? Много не дадут, только место занимают на службе.
— А что батюшка, долго ль жара еще будет стоять? — шамкая беззубым ртом, спросила старушка с клюкой.
— На все воля Божья, — ответил Дементий привычной фразой. — Ежели Богу угодно так, то нужно принять и возблагодарить его за все дары.
Старуха вздохнула. Потом перекрестилась и поковыляла вниз по ступеням.
Прошлый рассказ с этими же героями здесь
Дементий поморщился. До конца лета он планировал купить еще корову, поставить кованые ворота, да и попадья жаловалась, что на зиму нужна новая шуба. Тех денег, что жертвовали прихожане, явно не хватало.
— И крестин нет, как назло, и венчаться никто не хочет, — пробормотал Дементий. — Ну что за месяц, а? Хоть в совхоз иди, на тракторе батрачь к Алексеичу.
Священник окинул взглядом деревенскую дорогу, по которой, прихрамывая, на трех лапах двигалась дворняга Жуча. Внезапно в голову Дементия пришла светлая мысль, и он просиял, словно церковный колокол на закате и торопливо засобирался домой.
* * *
— Ярина Михална, ты у нас теперича больная будешь! — радостно вскричал священник, едва ступив в сени.
— Как больная? — попадья уронила скалку, которой раскатывала по столу тесто на пирожки.
— А вот так, — Дементий плюхнулся на стул, взметнув тучу муки со столешницы. — Только надо бы поразмыслить, чем тебе захворать.
— Может не надо, Демеша, — крестясь, спросила попадья.
— Ты шубу новую хочешь, дура? — серьезно спросил муж. — А ворота, каких у директора совхоза в жизнь не будет?
— Х-хочу, — заикаясь, ответила ему жена.
— Ну значит станешь делать, как я велю, — Дементий радостно потер ладони.
* * *
Через день, на очередной службе, Дементий напустил на себя самый страдальческий вид, который только смог. А после, вздыхая и едва не пуская слезу, вышел привычно из дверей церкви. Как он и рассчитывал, мрачное лицо сдержанного и спокойного настоятеля не осталось незамеченным. Участливые бабульки немедленно одолели его вопросами:
— Отчего это вы, батюшка, сегодня чернее тучи?
— Видит Всевышний, захворала попадья, — ответил Дементий, силясь выдавить слезы. — Уж не знаю, за что небеса так наказали меня, но как бы не померла.
Бабульки дружно заохали и стали креститься.
— Как же так, батюшка? Молода же еще Ярина Михайловна, чай и сорока нет.
— Молода, а Господу так угодно было, — развел руками священник. — Уж хоть бы не готовиться мне псалтырь читать в скором времени.
Бабульки испуганно замолкли. Дементий таки выдавил из себя слезу и картинно смахнул ее пальцем со щеки.
Новость о захворавшей попадье облетела село за считанные часы. А спустя пару дней подаяния снова наполнили ящик для пожертвований возле входа. Многие приходили молиться за здоровье больной, ставили свечки и выражали Дементию свою поддержку. А тому только того и надо было. Хотя стоять со скорбной физиономией священнику порядком надоело, но, глядя как хрустящие купюры опускаются в ящик, он только сильнее давил из глаз показательные слезы и удовлетворенно наглаживал внушительный золотой крест на груди.
* * *
Прошла неделя. Дементий уже заказал у кузнеца кованые створки и спешил домой. Заплатить пришлось еще сверх меры, когда тот многозначительно поглядел на священника.
— Обнаглели совсем, — ворчал Дементий, разуваясь в сенях. — Святого человека обирают.
— Ярина, накрывай на стол! — громко крикнул он вглубь дома.
Но в комнатах было тихо. Недовольный нерасторопностью жены, Дементий вошел в спальню. Ярина лежала на кровати и тяжело дышала.
— Ну полно, полно, — заговорил Дементий, — Я-то знаю, что ты не больна, женушка.
— Больна и еще как, — прокряхтел голос за спиной у Дементия.
Старая знахарка Аглая тащила в комнату таз с каким-то отваром, чтоб протереть лоб больной. Аглаю звали, когда надо было заговорить корову или козу от хвори или выкатать яйцом детишек.
— Плохо ты, настоятель, молишься, раз жинка до сих пор с постели не встала, — сердито высказалась она, присев рядом на табурет.
— Не тебе бесовитая, мне указывать, как молиться, — закипел Дементий. — Поди прочь отсюда!
Аглая нехорошо улыбнулась, положила на лоб больной компресс из травяного отвара, затем встала, дошла до выхода и прошамкала напоследок:
— Жинка в аккурат до утра воскресенья откинется… ежели крест свой не переплавишь в золотую ложку и с той ложки не напоишь ее водой из ведра, что кони с вечера не допили, так тому и быть.
* * *
Дементий вначале подумал, что попадье просто надоело играть больную и она решила пошутить. Но когда понял, что шутками тут и не пахнет, всполошился. Врач из райцентра подтвердил, что супруга больна, но вот чем именно, сказать не сумел. Оставил несколько микстур и таблеток, только толку от них было, как от козла молока.
Дети ревели белугой, мычали не доенные коровы, лаяла и гремела пустой миской сторожевая собака. Соседка взялась помогать, но никак не поспевала за большим хозяйством сельского попа. А меж тем близилось воскресенье. Попадья и не думала поправляться.
* * *
Вечером в субботу Дементий нервно ходил туда-сюда по кухне и думал. С одной стороны положение обязывало его не верить словам старушенции, с другой… да какое к черту положение, если церковь он воспринимал только как свой личный кошелек. С третьей, испытывать судьбу и оставаться вдовцом с тремя детьми священнику совсем не хотелось. В борьбе честолюбия и жадности честолюбие в итоге победило.
Переодевшись из рясы в домашнее, чтоб не привлекать лишних глаз, Дементий вышел из дома вечером и закоулками побежал к кузнецу, придерживая бряцающий крест.
— Срочное дело есть, богоугодное, — буркнул он в лицо удивленному Архипу, который как раз закрывал кузню.
Архип озадаченно крякнул, но открыл двери. Когда на немой вопрос кузнеца о деле, Дементий снял с шеи крест и кивнул на него, тот удивился еще сильнее, но возражать не стал.
— Да побыстрее давай, не копайся, — подгонял его священник, едва не плача при виде плавящегося золота.
Крест у попа был большой, но при плавке металла вдруг стало настолько мало, что и на чайную ложку не хватило бы, не то что на столовую.
Архип озадаченно почесал в затылке:
— Еще нужно, батюшка.
— Тебе б только просить, — сквозь зубы процедил Дементий.
Но делать было нечего. Пришлось вернуться в дом и вытрясти все золотые украшения из шкатулки попадьи, снять золотой оклад с образа и крест с шеи болеющей жены. Злой как собака, Дементий вручил кузнецу добычу. Тот, даже не перебирая, бросил все в тигель и продолжил плавку. Золота попу было жалко, но себя он жалел больше. Лишняя копейка из пожертвований купит молчание кузнеца. С этим проблем никогда не было.
Спустя час кривоватая, но вполне годная ложка была готова. Дементий сунул ее в карман и направился к конюшням совхоза.
— Чей-то попу совсем худо, видать, с головой, — протянул Архип.
Время было уже почти одиннадцать, деревня спала. Дементий пробирался вдоль совхозного забора, вспоминая, с какой стороны конюшня.
В темноте он услышал всхрапы лошадей и решил лезть через забор. Одна нога встала на плеть, вторая, потом перебросить и… и друг Дементий грузно плюхнулся с другой стороны в траву, издав какой-то непонятный то ли крик, то ли писк. В природе звука запутался бы даже бывалый охотник, отстреливающий уток не одну осень.
— Да чтоб тебя, — потирая ушибленную спину, буркнул поп. Он отчетливо ощущал, что ему «помогли» упасть, да и зад как-то уж слишком подозрительно заныл.
Ругаясь про себя словами, которые — из уст священника — привели б в ужас любого верующего, Дементий вошел в конюшню. Тусклый свет от одной лампы в металлической сетке освещал коридор со стойлами. Пахло сеном, зерном и тем, чем обычно пахнет в коровниках и конюшнях. Поп поморщился и осторожно, рыская глазами в поисках ведер, двинулся вперед. Как назло, ни одного. Но тут под дверьми крайнего стойла Дементий заприметил то, что ему так было нужно. Ведро валялось на боку на сене в углу стойла, а в стойле стояла рыжая кобыла.
Дементий открыл дверцу и стал опять чертыхаться. Чтоб достать ведро, надо было пролезть у кобылы под брюхом. Солидный человек, служитель церкви, настоятель Дементий опустился на четвереньки и пополз к цели по грязному полу конюшни.
— Демеша, а обойти никак? — вдруг прозвучало сверху.
Священник сглотнул. Его бросило в холодный пот.
Тут кобыла наклонила голову между передних ног и уставилась на Дементия, который замер у нее под брюхом, словно парализованный.
— Я бы подвинулась, чай не больная, — совершенно отчетливым голосом Ярины Михайловны проговорила кобыла.
Дементий завизжал, как девица в проруби на крещение, и кинулся вон из стойла. Кинулся так, что со всего маху впечатался головой в добротный столб напротив и, теряя остатки сознания, сполз по нему на пол.
* * *
Очнулся Дементий от того, что по лбу его что-то легонько тюкнуло. Перед глазами все плыло, на голове чувствовалась пульсирующая шишка. Вокруг все те же стены, та же лампа в сетке, те же кони.
— Как же ты мне, Дементий, надоел, — поучающим тоном протянул кто-то сверху.
Священник сглотнул и опасливо поднял глаза. Прямо над ним, на огородке стойла, болтая копытами, в драных трико, сидел… черт. Он держал в вымазанных сажей руках старую подкову. Перемотанными проволокой плоскогубцами вытаскивал из нее покореженные гвозди и прицельно запускал их в лоб служителю церкви. У Дементия в горле застрял сдавленный писк, он было поднял руку, чтоб осенить себя крестом.
— А вот этого не надо, — черт сурово погрозил ему пальцем. — Надоел ты мне знаешь почему? Потому что кресты эти ваши дурацкие мешают, а таперича, все, нету.
Рогатый хохотнул и вдруг достал из-за пазухи золотую ложку. Прицелился, прищурив один глаз. Разжал пальцы. Ложка тюкнула серого от страха священника точно в темечко.
— Понадобилось чушь эту придумывать, с ведрами, Аглаю Федоровну вот беспокоить, — черт вытащил последний гвоздь из подковы, удовлетворенно оглядел свою работу, зашвырнул ее в сено и сверху вниз серьезно уставился на попа.
— Будешь еще приворовывать?
Дементий, трясясь от ужаса, помотал головой. Нечистый удовлетворенно кивнул сам себе.
— Занесло же меня, — он почесал левый рог. — То пьяницы, то девки капризные, то ты вот. Эх, все, почивать пора. Надоело!
Он шустро спрыгнул с ограды и, схватив священника за шиворот, резко поднял с пола. Затем подхватил ведро и, хохоча, водрузил тому на голову.
— На вот тебе, на дорожку! — отвесил Дементию доброго пинка так, что тот, как ошпаренный, вылетел из конюшни, грохотом падающего с головы ведра перебудив всех лошадей.
* * *
Из церкви Дементий теперь почти не выходил, рясы не снимал. На вопросы о поседевшей за ночь голове коротко отвечал, что «Господь наказал». Деньги за крестины и венчания брать перестал. Вместо золотого креста носил теперь самый простой деревянный и подробно отчитывался на каждой службе, куда идут пожертвования.
Половину своей скотины зарезал, мясо раздал всей деревне. Вполне здоровая попадья только и хваталась за голову при виде внезапной щедрости мужа. А тот разошелся еще пуще. Пуховые платки и шубу жены лично отнес соседке, которая присматривала за их детишками. А все янтарные бусы да серьги, отдал оборванке, что просила милостыню у церкви.
Возникла у настоятеля и еще одна странность. При виде лошадей ему делалось вмиг дурно. Да так, что шарахался от них, словно от огня.
* * *
— Слушайте, а нормальным мужиком стал, — жуя соломинку, сказал черт. — Можно было б и пуще припугнуть, да уж отпустил как есть.
— Давно на него управу надо было найти, — кивнула Аглая, — не с божьей помощью, так с бесовской.
Нечистый зарделся от гордости и толкнул знахарку в плечо.
— Может, того-этого, настойки абрикосовой, да под закусочку, мм?
— Пошли уж, чай, можно сегодня по маленькой. — Аглая одернула юбку и направилась к крыльцу.
Черт, предвкушая и выстукивая копытами «калинку-малинку», поспешил.
—
Вилена М.
(3 оценок, среднее: 4,00 из 5)
Загрузка...
