Собаку! Еще чего не хватало.
Игорь вышел из лифта, кивнул консьержу, и направился во двор. Прежде чем спуститься в подземный паркинг за машиной, он огляделся вокруг. Хороший район, хороший дом. «Человейник», конечно, но он же еще молод. Настанет день, когда у него будет настоящий загородный дом, вот там пусть будет и ребенок, и собака, и кенгуру. Все, что она захочет. Но не сейчас.
Эля год просила ребенка, и он сумел убедить ее, что сейчас не время. Точнее, не убедил. Он просто рассказал, как это будет чуть позже — элитный коттеджный поселок, приличные соседи, достойная компания. Никаких анимешников и «солевых» наркоманов, всякой музыки дурацкой. Только свежий воздух, много интересных занятий, и правильные развлечения.
Да, район, в котором они живут сейчас, тоже ничего. Но здесь, строго говоря, и быдла всякого полно. Неизвестно, откуда у них деньги на квартиру в Москве. Может, наследство какое-то. Какое? Другая квартира в Москве, или десять квартир в Саратове.
Впрочем, не важно.
А тут — собака. Эля смотрела на него своими оленьими глазами.
– Ну, щеночка хотя бы. Ты на работе все время, а я скучаю. А так у меня будет щеночек, маленький такой… насекомый.
– Ну, Эль. Зачем? Он же притащит с улицы грязь, и испачкает твой дорогущий белый ковер.
– А я ему буду лапки мыть!
– Туфли будет грызть!
– Я ему косточек всяких накуплю, игрушечных! А хоть бы и туфли, фиг бы с ними, — она шмыгнула носом и присела на пуфик, который стоял у входа, – мы все равно никуда не ходим!
– Кстати, а правда, почему ты никуда не ходишь?
– Я одна не хочу. Хочу с тобой.
– Ну, Эль. Я же работаю… Чтобы дом, дети, собаки-дятлы и белки на соснах. Сходи с девчонками.
– Девчонки – дуры, — она капризно сморщила носик, – и кошки тоже.
С девчонками он сразу согласился, а вот кошки-дуры… Игорь любил кошек, и уже решил, что на кота он даст себя уговорить. Но Эля не хотела кота, она хотела «насекомого» щеночка, мочалку какую-нибудь гламурную. Эти все чихуа-хуа и карликовые пинчеры, не собака и не кот, крыса какая-то в фуфайке. Фу.
Эля обиделась, а он ушел. Игорь любил свою жену, и не любил, когда она обижается. Дома сразу становилось как-то неуютно, прохладно и… виновато. Он не любил так. Но и потакать любой блажи своей скучающей жены он тоже не хотел. А то сегодня собака, а завтра филеры в нос. Или куда они там их вставляют, когда хотят внешность испортить.
Он вздохнул утреннего свежего воздуха — ЖК находился в отличном месте, в зеленой зоне, кругом парки и даже небольшой пруд. Он решил прогуляться дальше, мимо детских площадок и воркаута, туда, где в рощице располагалась зона для выгула собак. Отлично оборудованная, с барьерами, бумами, канавами и прочими собачьими радостями для общего курса дрессировки.
Одинокий мужчина выгуливал йорка. Маленький комок шерсти визгливо залаял и розовая лента на челке затрепетала на ветру.
– Барни, фу! – прикрикнул на йорка мужчина, и схватил песика на руки. Тот тут же обмочился на дорогое кашемировое пальто и принялся дрожать и поскуливать. От восторга, наверное.
– Почему Барни?
– Жена назвала. Дура. Говорит, на пирожинку эту похожа. А она на черта похожа, псина мерзкая.
– А почему жена не гуляет?
– А она не может, у нее йога, — мужик произнес эту тираду, как бы передразнивая слишком занятую жену, — а мне, руководителю отдела крупной энергетической компании, делать нечего, вот и гуляю. Воздухом дышу! – мужчина беззвучно выматерился.
– А вы зачем вообще ее завели?
– Кого? Жену? — он сам рассмеялся своей шутке. Прохохотавшись, он вдруг посерьезнел:
– Мужик, прикинь – любовь, – и он пожал плечами.
– Вот и у меня — любовь. И наверное, скоро будет такое же… Барни!
– Мужик, понимаю. Только ты учти. Любовь живет три года, а йорк — одиннадцать!
Здесь они уже рассмеялись в голос оба.
День пролетел незаметно и очень плодотворно. Сделка, которую он долго готовил, состоялась, и наметились продвижения еще в двух крупных проектах. Там, конечно, нюансы свои, но для того ему и платят приличные деньги, что бы он эти нюансы учитывал, риски минимизировал и невозможное сделал возможным.
Он приехал в хорошем настроении, поставил машину на место, и решил еще раз заглянуть на собачью площадку. Собачники выгуливали своих псов, в основном, дорогих и породистых. Сумасшедшие корги и фоксы носились по площадкам, рядом с престарелой красавицей гордо выхаживали две русские псовые борзые. «Вот такие собаки вовсе не нужны в городской квартире. А старуха в аристократку играет, в панельке за 20 миллионов. Такие графини и ломают стены, и устраивают фальш-камины и террасы на балконах». Он не любил дешевого пафоса, дорогого тоже не любил. Как и всего фальшивого.
Он полюбил свою Эльку за искренность и настоящесть. Еще она рыжая, и ресницы рыжие, и и вся в золотистую крапинку. При этом она никак этого не стеснялась, чем еще больше понравилась Игорю.
Все его знакомые кудрявые женщины выпрямляли волосы, полненькие худели, худые качали ноги, голубоглазые вставляли карие линзы, а миниатюрные носили туфли на километровой шпильке. Словом, они все притворялись, а Эля нет. Она красила свои рыжие волосы рыжей тушью, носила зеленые и желтые сарафаны, и очень искренне призналась, что ненавидит офисную работу и мечтает выйти замуж, чтобы каждый день на эту работу не ходить.
Их желания совпали. Он хотел, чтобы эта солнечная Эля все время была дома, а не мельтешила в офисе, в отделе продаж. Они поженились.
Жили хорошо. Игорь много работал, а Эля много всякого делала по дому. Его жилище сразу заискрилось, заиграло, и стало радостным и теплым. А тут придет собака, и начнет визжать в светлом тереме, с балконом на пруд.
С такими мыслями он возвращался к себе. Как вдруг откуда-то из сумерек на него выскочил щенок. Белый, радостный и толстолапый, с пушистой густой шерстью. Он кинулся к ногам Игоря и стал повизгивать, прыгать и радостно и счастливо молотить хвостом. «Наконец-то! Я! Тебя! Встретил!» — вес вид и поведение, и подпрыгивание, и скулеж говорили об этом.
Мимо проходил сосед с йорком.
Он подошел, подал руку и представился:
– Борис.
Игорь представился в ответ, одновременно пытаясь оттолкнуть щенка.
Борис внимательно рассмотрел белое чудовище, и вымолвил:
– Вот, сосед. Повезло тебе. Кто-то нормального щенка на площадку подкинул. Нам часто подкидывают. В помете какой-то бракованный щенок был, вот и выкинули. А псина не простая. Так определить сложно, но крупный. Забирай! Хоть собака как собака, не то, что эта… мохнатка, прости господи. Ущерба от нее, ты бы знал, – Борис махнул рукой на йорка.
– Слушай, а я не готов. Я и на маленькую не готов. а ты говоришь — крупный. Насколько крупный?
– Ну, он толстый, белый, морда такая, кирпичом. Может, алабай.
– А это сильно… крупно?
– Ну. Чуть пониже тебя будет, — юморной мужик захохотал, — Слушай, я не разбираюсь. У меня телефон ветеринара есть. Можешь свозить туда, тут недалеко. Позвони, может, примет. И это. Псина породистая, даже если себе не заберешь, он с разными приютами контачит, может, поможет пристроить. Собака непростая, видно.
Борис продиктовал опешившему Игорю номер, тот машинально набрал ветеринара, а он как-то быстро, с воодушевлением согласился его принять. Игорь взял щенка на руки, и тот восторженно лизнул его в щеку. Из пасти пахнуло омлетом.
«Молоком прокисшим, наверное. Он голодный, скорее всего. Покормить надо», — подумал Игорь и сам удивился своим мыслям.
Ветеринар, крупный рукастый мужчина, осмотрел щенка и резюмировал.
– Лабрадор. Я даже знаю, чей. Тут экстерьерный брак, смотрите, лапы немного деформированы. Продать такого сложно. Но любители возьмут. Это хорошие псы, рабочие. Их общества слепых хорошо забирают, для поводырей. Аутистам они тоже полезны. Пристроим.
– А лабрадор… Он сильно крупный?
– Крупный. Но в квартире держать можно, гулять только нужно много. Их держат в квартире.
– Доктор, а вы его правда пристроите?
– Нет. Сдам в корейский ресторан. У меня мини-приют есть, здесь недалеко. Передержка, скорее. Поживет там пока.
– Доктор, а его можно не отдавать пока никуда? Я с женой посоветуюсь, может, себе возьму.
Щенок тревожно смотрел в глаза Игорю, будто понимал, что решается его судьба.
– Да, только поторопитесь. Я пока ему прививки сделаю, обработаю, кастрирую.
– Чего? Кастрируете?
– Ну конечно. А как же.
– Живого… мальчика?
– А что? Мне из бюджета префектуры каждую кастрация безнадзорных животных оплачивается. Чтобы не плодились.
– Не надо! Я его заберу!
Ветеринар улыбнулся, и пожал руку.
– Добро пожаловать в клуб! У меня тоже лабрадор. Отличная порода, вы не пожалеете. Вот, возьмите рекомендации по питанию, врач протянул готовую листовку из какой-то папки, – и приедете на прививки, запишитесь только предварительно. И вообще, забегайте.
Игорь взял щенка на руки, и он опять лизнул его омлетным языком.
В машине раздался звонок мобильного. Эля.
– Ты, конечно, можешь считать меня ревнивой душнилой, но где это вы пропадаете, Игорь Николаевич? — немного сердито заворчала Эля, – вот купил бы мне собаку, я бы с ней гуляла и не заметила, что ты где-то шляешься!
Это было в стиле Эли. Если она чего-то хотела, то находила аргументы «за» в любом месте.
– Эль. Я еду домой, и у меня сюрприз.
– Какой?
– Маленький такой. Насекомый, — сказал Игорь и улыбнулся.
В трубке застыло неверие. Но только на секунду.
– Игорь! Ну и тем более, где ты шляешься!
***
Вечер выдался радостный, сумасшедший и счастливый. Элька сразу принялась варить двухмесячному щенку кашу («Ты представляешь! Двухмесячного младенца выкинули!»), а щенок лакал молоко.
– Игорь, а что за порода? Пудель?
Игорь не умел врать жене.
– Эль, это лабрадор. Не пугайся. Он не будет маленьким. Скорее, большим.
– Ну и что? Ты думаешь, если он будет большой, я его выгоню? Ты вон тоже большой, я же не выгоняю тебя.
Когда щенок наелся и осоловело уснул на старой куртке Игоря, Эля принялась «гуглить лабрадора».
– Слушай, это отличная порода, они хорошо ладят с детьми. Когда у нас будет ребенок, проблем быть не должно. Это важно.
– Эля… Что значит — когда?
– Ну, лабрадор живет 10-12 лет. У нас же уже будет ребенок за это время, правда?
Но Игорь ответил как-то невпопад.
– Да пусть живет хоть вечность. Как моя любовь.
– А как мы его назовем?
– Да как хочешь. Только не Барни.
– Какой Барни? Он Снежок. Снежик, Снеговик.
– Отличное благородное собачье имя. Не то, что Лорд какой-нибудь.
Он любовался ей, такой рыжей и сосредоточенной. Элька. А может, правда, родить ребенка с ней? Чего тянуть?
***
Где-то в этом же микрорайоне рукастый ветеринар уплетал пельмени и делился с женой:
– Сегодня еще одного кобелька пристроил брошенного. Наберут на племя, и выкидывают потом нетоварных.
– Кастрация сработала?
– Ага. Мужик аж побелел. Всегда срабатывает.
– А что за кобелек?
– А как наш Грег, только белый.
В углу шоколадный пес вильнул хвостом, услышав свое имя.
– Ну, иди, – позвал хозяин, – твоего собрата сегодня спасли. Меньше всего люблю лабрадоров усыплять. Вот меньше всего.
—
Автор рассказа: Ирина Мяка
Загрузка...
