Окончание. Начало в предыдущей публикации.
Нюра отправилась на кухню и, открыв холодильник, обнаружила пустоту на пожелтевших от времени, чистеньких полочках.
Она натянула на себя старую дубленку, взяла авоську и вышла на улицу. В магазине ей хватило только на хлеб и молоко. Отправляясь к кассе, Нюра засмотрелась на мороженое. Там она увидела свой любимый сорт «25 копеек». Нюра понимала, что денег на мороженое у нее не хватит, вздохнула, облизнулась и отправилась к продавцу. После того как рассчиталась, поспешила домой. Очень уж сильно была голодна.
— Ха-ха, сколько этой дубленке лет? Пожалуй, столько же, сколько и вам, целая тысяча? — Нюру окружили трое здоровенных, не очень трезвых парней.
Нюра не поняла шутку.
— Ну, что вы, мальчики, где ж ей тысяча лет. Я ее в восемьдесят втором году купила в очень престижном магазине.
— Такого антиквариата я еще не видел, — сказал один из хулиганов.
— Ага, — поддержал его другой. — А что это у нее за пакет дырявый? А ну-ка…
Парень силой вырвал из рук Нюры авоську.
— Глянь, это ж авоська, — сказал он. — А что внутри? Ха-ха, хлеб да молоко.
Он взял авоську и с размаху бросил на землю. Бутылка с молоком разбилась вдребезги, а хлеб от сильного удара превратился в лепешку.
— Что же ты наделал?! — прокричала Нюра, глядя на то, как по асфальту растекается молоко.
— Денёк не покушаешь. Ничего не случится, — ехидно ответил мерзавец.
На глаза Нюры стали наворачиваться слезы. Ей больше не на что было купить еды! Хулиганы столпились вокруг старушки и стали подшучивать над ней и хохотать. У Нюры от стресса закружилась голова, и она поспешила к себе домой.
Нюра не могла понять, когда эти молодчики из нормальных мальчишек превратились в циничных и безжалостных людей. Или нелюдей? Ведь она столько раз видела их в старом дворике, помнила, как они почтительно здоровались с взрослыми. Что приключилось? Нюра отчаянно заплакала от обиды и жалости к себе.
Молодчики продолжали смеяться над женщиной и на следующий день. И делали они это так громко, что слышала вся улица. Нюра только и могла съежиться в своей уродливой дубленке и бегом, зажав уши, спрятаться в спасительной темноте родного подъезда. Ад продолжался каждый раз при встрече, словно гопникам совершенно нечем было заняться, кроме как подстерегать несчастную женщину на улице. Соседи даже полицию не вызывали: подумаешь, шутят мальчики — не смертельно!
***
Однажды во двор въехала машина. Это была черная «ауди». Парни, в очередной раз потешавшиеся над Нюрой, оглянулись и ахнули. Такого крутого автомобиля они еще не видели. Дверь открылась, и из салона вылез молодой человек. Он был хорошо одет, а на запястье сверкали дорогие часы. Мужчина подошел к хулиганам и спросил:
— Привет, ребята. Вы не знаете, где можно найти Смирнову Анну Петровну?
Те раскрыли рты от удивления. Они не понимали, зачем нищая бабка понадобилась такому человеку. Честно сказать, они даже побаивались незваного гостя. Хулиганы в ту же секунду расступились, показывая на женщину. Нюра стояла, прижавшись к стене. Было видно, что она сильно напугана. Парень посмотрел на трясущуюся от страха и унижения Нюру, затем окинул взглядом разломанный костыль.
— Вы Смирнова Анна Петровна? — спросил молодой человек.
— Д-д-дааа… — дрожащим голосом произнесла Нюра.
— Мне нужно с вами поговорить, — сказал парень.
Нюра удивилась. В ее голове вся жизнь пронеслась. Она начала вспоминать каждый момент, когда могла натворить что-то плохое, но на память так ничего и не приходило. С тех пор, как Анатолий и Катя покинули дом, Нюра жила своей серой и одинокой жизнью. Весь ее путь — это дорога в магазин и обратно. Где она успела нагрешить? А, может быть, это Толик подставил ее? С него станется!
Парень стоял перед Нюрой: глаза синие, ласковые.
— Пройдемте, — пригласила женщина, — Я на втором этаже живу.
Она открыла хлипкую дверь.
— Вы не обращайте внимания на грязь, — поспешила сказать, — Я совсем больная стала, уже и сил нет убирать. Раньше здесь всегда была чистота и порядок.
— Я знаю, — ответил парень. — Знаю, что когда-то в этом доме была любовь. Только вот исчезла куда-то.
— Откуда знаете? — поинтересовалась Нюра. — Мы с вами разве знакомы?
— Нет, не знакомы, — ответил молодой человек. — Баба Нюра…
Парень сделал паузу. Потом набрался решимости и произнес:
— …я ваш внук.
Нюра подумала, что ей послышалось. Уж очень долгое время она вспоминала Катю и тосковала о ней. Вот и почудилось. Ну, точно почудилось.
— Бабушка, слышишь меня? — спросил парень и тихонько дотронулся до плеча Нюры.
— Как… как так… — она не знала, что и сказать. В голове вертелась тысяча вопросов. Настоящая каша. Нюра никак не могла собраться с мыслями.
***
В жизни Катерины не все было гладко, как казалось со стороны. Она еще студенткой познакомилась с веселым парнем Сережкой Кострюковым, а потом ребята сыграли простую, небогатую свадьбу. В девяностые развалилась на части их большая страна. Серега не растерялся, как многие, а начал «челночить», таская необъятные клетчатые баулы. Катя — рядом. Так и сколотили они свой начальный капитал.
В жизни всякое бывало: прогорали Кострюковы не раз и не два. Но потом опять начинали все с чистого листа. Сейчас они — владельцы сети магазинов по всему Питеру.
Димка спрашивал маму о бабушке, но та не любила о ней рассказывать. Зато дедушка Толик был частым гостем: месяцами жил у Кострюковых в их загородном доме. Он о бабушке рассказывать любил. Но только гадости. Мальчишка верил и не верил. И, главное, мама! Его честная, хорошая, милая мама! Неужели настолько плоха была бабушка, что вот так просто можно ее забыть?
Дед Анатолий последнее время много болел, умирал долго и тяжело от онкологии. Дмитрий приехал в клинику — прощаться — родителей не было: по делам бизнеса они уже два года жили за границей.
— Тяжко мне, Димка. Бес меня попутал, да и теперь крутит. За дело крутит, — еле слышно шептал Анатолий.
Он и поведал юноше, что сильно виноват был перед Нюрой.
— На молодуху, на богачку свою жену променял. Дочку бросил и не вспоминал про нее, пока молодуха меня из дома не выгнала. Бог с ней, со стервой… Как увидел маму твою, так меня зло разобрало: Нюра не доедала, не допивала, в обносках ходила, а вырастила дочку — всем на зависть! А я? Как был жалким мужичонкой, так им и остался… Грязью облил Нюру с ног до головы, не пожалел. К Катюше примазался. Прожил всю жизнь, как у Христа за пазухой.
Старик терял силы, говорил чуть слышно.
— Ты, Димушка, матерь не беспокой. Похороните меня, где вам удобно. Не говори ничего Катюше пока, пусть с Сережей сидят за границей, не стою я ни одной слезинки дочери… ты… вот что, Дима, ты в мой город съезди — Нюру найди. Если жива, то поклонись перед ней в ноги и прощения попроси за меня, подлеца. Деньги мне тогда глаза застили. Деньги и черная зависть. А если умерла Нюрушка, могилку ее прибери и обиходь. Прошу тебя…
Дед Толик умер на руках Дмитрия. Парень выполнил просьбу: позвонил родителям уже после похорон. Мать долго плакала в трубку.
Самое сложное ждало впереди: надо было рассказать маме всю правду.
— Рассказал? — тихо прошептала Нюра.
— Да, — так же тихо ответил внук.
— Ну и слава богу, — вздохнула женщина. Зла на сердце не было. Страха тоже. — Пойдем, милый, я тебе чайку поставлю.
***
Роскошный автомобиль стоял во дворе. В его лаковой поверхности отражались окна старого, надежной постройки, дома. Дверь машины тихонько открылась. Из автомобиля вышла стройная женщина в темных очках, в стильном платке. Она сняла очки и посмотрела на окна второго этажа. Милые, светлые, родные окна. Как часто мама напряженно смотрела в них, надеясь увидеть свою дочь? Десять, двадцать, тридцать лет? Вечность!
Катерина вошла в подъезд. Несмело она поднялась по бетонным ступенькам и остановилась перед старенькой, ветхой дверью. Она долго стояла, не решаясь нажать на кнопку дверного звонка. А потом, вздохнув и наклонив голову, словно собираясь нырнуть в морскую пучину, наконец-то позвонила.
—-
Автор рассказа: Илона Василевская