Погода весь декабрь стояла отвратительная. «Премерзопакостная», — так характеризовала ее Вера Ивановна. Иногда ночью выпадал снег, но уже к полудню все таяло. Вечером опять присыпало снегом, и тогда на тротуарах образовывалась непролазная шуга. Было ужасно скользко, зябко и тоскливо.
Особенно печальное настроение создавал постоянный туман, окутавший город полупрозрачной дымкой. На телефон каждый день приходили сообщения, призывавшие соблюдать осторожность на дорогах.
«Ничего, — старалась утешать себя Вера Ивановна, — вот повесят новогоднюю иллюминацию, и станет веселее, даже если не будет снега».
Снега она ждала как манны небесной. Даже в детстве она не ждала снега с таким нетерпением, как сейчас. Ее артрит и гипертония почему-то обострялись в такую ненастную погоду, и стихали, когда, наконец, выпадал устойчивый снег.
Когда в городе повесили праздничные гирлянды, веселее не стало. Цветных лампочек почему-то не было совсем. Только белые и совсем немножко синих. Вечером, в сгущающемся тумане эти гирлянды образовывали печальный коридор, сотканный из белого света.
Однажды вечером Вера Ивановна, возвращаясь домой из булочной, услышала, как какая-то молодая девушка говорила своей подруге:
— Ну, вылитый белый коридор смерти, прикинь, да? Даже жутко тут ходить!
— Что еще за коридор смерти? — безразлично спросила подруга, надувая пузырь из розовой жвачки.
— Те, кого врачи реанимировали, говорят, что летели по белому коридору, как-то так, — ответила девушка.
Обе подружки захихикали, взялись за руки и побежали по залитой белым светом аллее, действительно похожей на белый световой коридор.
— У-у-у-у! — завывали девушки, видимо изображая из себя призраков.
«Все у молодежи замогильный юмор», — сердито подумала Вера Ивановна.
***
Новогодних праздников Вера Ивановна ждала еще и потому, что надеялась увидеть дочь, двух маленьких внучек и, конечно, зятя. Внучек она ждала даже больше, чем дочь, и она стыдилась этого чувства. Зять Сергей для нее был на последнем месте, и этого она не стыдилась.
На зятя Вера Ивановна таила обиду, хотя и понимала, что это несправедливо. Сергей постоянно оказывался дежурным на праздники. Вера Ивановна была уверена, что он нарочно берет эти дежурства, чтобы получить лишнюю копейку. Конечно, это похвально, семью нужно кормить. Но нельзя же вот так из года в год, как каторжный. У всех праздник, а ее внучки сидят одни, как сироты.
Ничему опыт старших молодежь не учит. Ее собственный муж, отец дочери Татьяны, тоже всегда хватался за любую возможность подработать. И чем все это закончилось? Так и умер на рабочем месте, оставив ее одну с пятнадцатилетней Татьяной. А сейчас зять Сергей ведет себя почти точно так же. Правду говорят психологи, что женщины бессознательно стараются выбрать мужа, похожего на отца. Но это сходство пугает.
В прошлые годы Вера Ивановна сама приезжала к дочери в другой город, чтобы встретить вместе Новый год и Рождество. Но с тех пор, как ее диабет и гипертония усилились, пускаться в путешествие она уже боялась. Поэтому, в прошлый год она никуда не поехала. Дочь обещала приехать сама с внучками, но Сергей опять оказался дежурным, и Вера Ивановна отсоветовала дочери оставлять мужа одного. Мало ли что. Да и нехорошо бросать работающего человека одного.
Татьяна предложила матери освоить видеосвязь по «ватсапу». Вера Ивановна так и сделала, и новогоднее застолье провела, глядя в телефон. Это лучше, чем ничего, но ей все равно не понравилось такое общение. Ее пугало, что она весь праздничный вечер сидит, прильнув к экрану.
В этот год история повторилась. Татьяна сначала обещала, что они приедут к Новому году, а потом сообщила, что Сергей дежурит, и поклялась, что они обязательно прибудут на Рождество.
Теперь Вера Ивановна с замиранием сердца ждала, и снега, и Рождества. На центральной городской площади, рядом с большой елкой установили очаровательные детские горки, и если выпадет снег, внучки смогут кататься хоть целый день. Будет так весело!
***
Весь день Рождественского сочельника прошел в хлопотах. Вере Ивановне хотелось приготовить хороший стол для дорогих гостей. Она была неплохой кулинаркой и постаралась на славу.
Но время шло, а гости все не приезжали. Теперь, когда все было уже готово, и отвлечь себя было уже нечем, Вера Ивановна начала беспокоиться. Где же они? Застряли где-нибудь в пробке или, не дай Бог, авария?
Она собралась сама позвонить дочери, как пискнул ее собственный телефон. На экране высветился номер Татьяны. У Веры Ивановны возникло тяжелое предчувствие. Неужели опять все сорвется?
— Мам, — зазвучал в трубке расстроенный голос, — я ужасно извиняюсь, но у Сережки опять дежурство. Вот, прям, в последний момент поставили. Ты уж прости. Я замоталась и не могла раньше позвонить. Надо было еще пару дней тому назад тебе сообщить, но у меня у самой дел невпроворот. Еще эти утренники у девчонок.
— Ладно, — Вера Ивановна собрала всю волю в кулак, чтобы говорить приветливо. — Работайте спокойно. Я к Зинаиде в гости пойду. Вместе с ней отпраздную.
— Вот хорошо, — обрадовалась дочь. — А то у нас тут тоже встреча. Я с сотрудницами буду, а для детей аниматоры…
Вера Ивановна с трудом дождалась конца этого мучительного разговора. Хоть бы сразу сказали ей, что не приедут, как в прошлом году. Она бы, во-первых, не тратила бы деньги и силы на приготовление угощения, а во-вторых, договорилась бы со своей подругой и напросилась бы к ней в гости. Ввалиться к Зинаиде, как снег на голову, было не в правилах Веры Ивановны.
Она посмотрела на накрытый стол. Небогато, конечно, но она так старалась. Кто теперь все это будет есть? Ей с ее диабетом нельзя.
Она зачерпнула ложечку салата, поднесла ко рту и опустила обратно на тарелку. Осталось только устроить себе приступ из-за нарушения диеты и угодить в больницу.
Ну, зачем они врали ей, что приедут? Вера Ивановна расплакалась. Слезы ручьем бежали у нее по щекам и капали в вазу с салатом. Ничего, вот сейчас она выплачется, и ей станет легче.
Но легче не стало. Вместо облегчения она почувствовала неприятную тяжесть в затылке.
Вера Ивановна подошла к зеркалу и уставилась на свое отражение:
— Так, ну-ка перестань мымрить, — строго сказала она, глядя на распухшее от слез лицо, — собирайся и иди гулять. Там подмораживает, может и снег пойдет. Гирлянды всюду горят. Люди гуляют. Сразу веселее станет. Или, по крайней мере, рыдать на людях не будешь, ибо это неприлично.
Да, на бульваре, который рядом с ее домом, много гирлянд. Там сейчас гуляют семьи, бегают дети. Можно будет смешаться с праздничной толпой и воображать, что среди играющих карапузов смеются и ее внучки. От этой мысли Вера Ивановна опять горько заплакала.
Наконец, ей удалось взять себя в руки. Она оделась и вышла на улицу.
***
Снега не было. Вместо него в воздухе висел плотный туман, пронизанный ледяной моросью. Было еще не поздно, но темнота стояла, как ночью.
Вера Ивановна осторожно ступала мелкими шажками, стараясь не поскользнуться. Коммунальщики щедро посыпали все дорожки песком, но было все равно очень скользко.
Чтобы выйти на бульвар, нужно было прошмыгнуть мимо уличной свалки (в маленьком городке, где она жила, только в новых районах были дома с мусоропроводами). Когда она проходила мимо, рядом с бачками что-то зашуршало, и Вера Ивановна увидела два глаза, горевших свирепым красным огнем. Сердце у нее неприятно екнуло, но она тут же сообразила, что это всего лишь бродячий пес, который бегал по району уже около недели. Красивая, большая, добродушная псина. Очень похож на настоящего хаски.
Канал Фантазии на тему
Загрузка...
