Лидию Федоровну знала добрая половина района. И это не преувеличение. Пожилая женщина держала в ежовых рукавицах весь фермерский рынок, поликлинику, пенсионный фонд и банк. Изредка она еще наведывалась в собес и на почту — и там приходили в себя после ее визита минимум пару дней. При этом Лидия Федоровна внешне вообще не производила впечатления бой-бабы, скорее она походила на добродушную старушку, довольную жизнью. Но внешность обманчива: Лидия Федоровна обладала на редкость склочным характером, и легко могла вывести из себя любого собеседника буквально за пару минут.
По понедельникам она обычно посещала рынок. Он был расположен буквально в паре остановок, и поэтому добрести до него к самому открытию затруднений к нее не вызывало — Лилия Федоровна была в отличной физической форме для своего возраста. Если — это случалось крайне редко — охранник, замешкавшись, ненароком открывал решетчатые ворота территории базара на пару минут позже, то Лидия Федоровна сразу же шла к зданию администрации. В том случае, если открытие совпадало с часами пенсионерки, то поход в администрации откладывался. Минут на тридцать.
Сегодня, как всегда, Лидия Федоровна уверенной походкой пошла в мясной отдел. Здесь она ревностно выбирала парную телятину, тыча скрюченным от артроза пальцем в прилавок и требуя показать каждый кусок. В итоге, все равно оставшись недовольной обходительностью продавца, Лидия Федоровна перешла к рыбному прилавку. Опытные продавцы с жалостью смотрели на молоденькую продавщицу, попавшую под раздачу.
— Да у вас на минтае льда больше, чем самой рыбы! — возмущенно брызгала слюной разгневанная Лидия Федоровна. — Барыги! Снег людям продаете!
— Не нравится — не берите, — неуверенно проблеяла девушка из-за прилавка, на всякий случай отходя на пару шагов подальше от неадекватной покупательницы.
— Да что ты говоришь! — моментально перешла на ты Лидия Федоровна. — Поживи сначала на пенсию в пятнадцать тысяч, а потом умничай. Хотя у тебя и пятнадцати тут не будет, сидишь на серой зарплате, как дурочка.
Девушка ошарашенно уставилась на собеседницу, пытаюсь сообразить, что ответить. Но Лидии Федоровне ответ был не нужен: она, гордо подняв голову, уже шагала в сторону овощного отдела. Быстро убедившись в том, что здесь готовы обвешивать бедных пенсионеров почем зря, старушка надолго задерживаться не стала.
— Доброго денечка, Марат Салаватович, — осторожно заглянула Лидия Федоровна в кабинет директора рынка. — Как здоровье, как сами? На минуточку можно?
Пожилой мужчина растянулся в натужной улыбке.
— Лидия Федоровна! Какими судьбами! Проходи, садись. Чай, кофе? Персики, виноград — угощайся. Что приключилось в этот солнечный день? Неужели снова кто-то обсчитал? — кивком предлагая пожилой женщине присесть, запричитал начальник.
— Хуже! — плюхаясь грузным задом на услужливо подставленный табурет, ответила старушка и тут же достала из сумки блокнот. — Вот смотри. В мясном у Ашота продавщица телятину от говядины отличить не может. На рыбе один лед, а в овощном на шесть рублей обсчитали. Мне не то чтобы шесть рублей жалко, дело принципа… И потом, понимаешь, с каждого по шесть рублей — сумма получается.
— Шулаймени! — вскинул к потолку руки Марат Салаватович, соображая, как отделаться от надоедливой старухи, которая ходила к нему в кабинет каждый понедельник, как на работу. — Сейчас все устраним. Лично пойду приструню этих продавцов, совсем страх потеряли.
Лидия Федоровна довольно кивнула. Минутой позже, как это было обычно заведено, Марат Салаватович принялся щедрой рукой нагружать старушке в пакет свежие овощи и фрукты. В качестве извинения за своих работников. Раньше директор пытался держаться с пенсионеркой уверенно и что-то говорить о правилах бизнеса… Но все эти разговоры неминуемо приводили к визитам налоговой и Роспотребнадзора. Теперь у Марата Салаватовича была другая стратегия — умаслить невыносимую покупательницу до того, как она примется писать кляузы во все инстанции.
Домой старушка возвращалась обычно к обеду. Довольная и с чувством выполненного долга, она выкладывала полученные презенты на кухонный стол и чокала языком.
— Ну и Марат Салаватович, ну и лис! Еще и сыра кусок затолкал в сумку, а я и не видела даже, — сдерживая улыбку, бормотала Лидия Федоровна. — Ну что ж, придется есть. Не выбрасывать же.
По вторникам Лидия Федоровна посещала банк. Сотрудники уже давно знали эту въедливую старушку и, едва завидя в зале знакомую фигуру, уцеплялись каждый за своего клиента, как утопающий за соломинку. Делалось это с одной целью — ненароком не вызвать в свое окно Лидию Федоровну. Но и та была не промах, и после пяти минут ожидания смело открывала двери в кабинет руководителя.
— Почему у вас пенсионеров без очереди не принимают? Сижу битый час! — с ходу начинала качать права старушка. — Восьмой десяток идет, а уважения никакого.
Руководительница закатывала глаза и начинала объяснять, что Лидия Федоровна всего-то ждет три минуты — время указано на талоне, и ее уже совсем скоро пригласят и помогут решить вопрос.
— Никуда не пойду, — плюхая потрёпанную авоську на стол начальницы, заявляла Лидия Федоровна. И тут же начала вываливать на ни в чем не повинную сотрудницу все свои проблемы. — Неправильно проценты мне по счету начислили, обмануть хотели, видать. Но я ваши уловки знаю. Чай, не первый год на свете живу.
Спустя час выяснений оказывалось, что в банке ошибки быть не может. А Лидии Федоровне за причиненные неудобства немедленно перепадал то блокнот с символикой банка, то ручка, то небольшая шоколадка.
Среда у Лидии Федоровны была выделена для пощения поликлиники. Она являлась прямо к двери больницы за четверть часа до открытия — кому-то же нужно было руководить очередью в регистратуру. Попав к терапевту, Лидия Федоровна принималась перечислять свои болячки, требуя лечения — разумеется бесплатного — а также внимательного отношения.
— У вас, извините, возраст, — разводил руками молоденький терапевт, поправив на носу очки.
— Да что ты! — передразнила его Лидия Федоровна. — Ты в институте зачем учился? Лечить? Вот и лечи. А не то к главврачу пойду.
Пару раз старушка выполняла свою угрозу, с тех пор участковый только помалкивал да выписывал витамины. Иной раз еще отправлял на физиолечение, очень уж Лидия Федоровна доверяла этому способу лечения.
Каждый день у Лидии Федоровны был расписан. Кроме воскресенья: это был выходной. Ведь в воскресенье старушка ждала в гости внуков. И потому прямо с утра, наготовив пирогов, она спустилась к подъезду и заняла свое место на лавочке. Ждать было скучно, и под раздачу попали соседи, которые то и дело сновали туда-сюда.
— Доброго утречка, Нина! Прямо с утра и тренировку бежишь? — бодро встретила она соседку сверху, сорокалетнюю разведенную даму.
— Бегу, Лидия Федоровна, — улыбнулась в ответ та.
— Думаешь, поможет тебе это мужика какого найти? Лучше бы борщи научилась готовить, а то твоими бичпакетами по всему подъезду воняет, — прищурившись, сообщила Лидия Федоровна.
Нина ойкнула и быстро убежала в нужном направлении.
— Борис Иосифович, хорошего утра, — живо переключилась пенсионерка на другого соседа. — Как жизнь живется?
— Хорошо все, спасибо, — кивнул седовласый мужчина с тростью в руках. — Из командировки вот вернулся, неделю студентам лекции читал в Москве.
— Да что вы? А кто ж тогда у вас в квартире, почитай, все ночь стонал? У меня ж стена аккурат с вашей спальней одна, все слыхать. Думала, не иначе как у Бориса Иосифовича снова колени на погоду ломит.
Мужчина моментально побледнел и быстро попрощался. Лидия Федоровна зло улыбнулась — нечего на студентках жениться. А коли женишься, то по командировкам не шастай.
На часах пробило полдень, но на горизонте не было видно ни сына Коли, ни внучка Сереженьки.
— Вот ведь, а. Ждешь, а они не едут, — сокрушалась Лидия Федоровна, не забывая уделять время проходящим мимо соседям. — Это их Лариска против меня настроила опять. Ууу, злыдня. Говорила Кольке, не женись на этой мыши серой. Мама лучше знает, какая невеста тебе нужна. Но нет же, сам решил — сам женился.
Почти целый день Лидия Федоровна просидела на своем посту, словно жандарм у штабного корпуса. И только ближе к вечеру её ожидание было вознаграждено. У подъезда остановился новенький черный «мерседес» и из него весело выпрыгнул мальчишка лет пяти.
— Баба, привет! А у меня вот робот новый, — обнял Лидию Федоровну мальчишка, тряся перед ней игрушкой.
— Всякую чепуху тебе родители берут, — моментально отреагировала пенсионерка. — Лучше бы мать твоя книги тебе читала. А не игрушками отмахивалась.
— И вам доброго дня, — поздоровалась невестка. — Мы ненадолго, узнать как здоровье. Да гостинцев вот привезли. Коля?
Последним из автомобиля, нагруженный пакетами, вылез Николай. Высокий, но сутулый мужчина с бородой и почему-то по-собачьи виноватыми глазами.
— Мама, привет. Ты как?
— Да никак,— заворчала Лидия Федоровна. — Все болит, из дома выйти не могу лишний раз. Идемте домой, я пирогов напекла. Ну ты, Лариса, все равно такое не ешь, ты одну траву кушаешь. Хоть чай побулькай. Сахару-то привезли?
Лариса сдержанно кивнула. Свекровь с непониманием относилась к ее увлечению вегетарианством и не стеснялась в выражениях. Каждый их визит в гости к «маме» проходил по одному и тому же сценарию. Сначала Лидия Федоровна жаловалась на жизнь, потом просила денег, ну, а закономерным итогом становилось обучение сына жизни.
— В отпуск? Да вы что, очумели? Не пущу, — твердо завила сыну Лидия Федоровна услышав о планах молодой семьи слетать на море.
— А что такого? — встряла в разговор Лириса. — Взрослые люди, в конце концов.
— Рот закрой, не с тобой говорят, — резко оборвала ее свекровь. — Приструни уже жену, Коля, перебивает старших. Никакого уважения. Так вот, я запрещаю тебе ехать. Лучше в санаторий, раз уж так хочется. Зоя Артемовна говорила, на Красной Горке очень хорошо, и недорого к тому же.
Лариса отвернулась и вышла из комнаты.
— Да, мама. Думаю санаторий получше будет, — кивнул Николай, допивая чай из кружки. — Ну мы, наверное, поедем уже. Еще к Ларисиным родителям хотели заехать, там тесть после операции на сердце.
— Что ему сделается, борову такому, — удивленно подняла брови Лидия Федоровна, не заботясь о том, что невестка услышит. — Притворяется, точно тебе говорю. А что даже пирогов не поели? Я кому готовила? Хоть Сереженьку оставьте погостить с ночёвкой.
— Ему в садик завтра, они на экскурсию идут в библиотеку, — вставая, отчитался сын.
— Нехорошо. Внучка́, родную кровь, бабушке не оставляют. Это Лариска вас всех научила, да? — продолжала допытываться Лидия Федоровна вслед Николаю. Но сын уже не слышал, или сделал вид, что не услышал. Наскоро попрощавшись, и еще раз пообещав маме не летать на самолете, семья сына скрылась за дверью.
Сев в машину, Лариса изумленно уставилась на мужа.
— Ты что, серьезно хочешь путевку сдать?
— Шутишь? Полетим, конечно. Если бы я не согласился с ней, она бы поедом нас съела. Ты же ее знаешь, — усмехнулся Николай. — Говорил тебе, давай не поедем. А ты — попроведать надо, старый человек.
— Да, твоя мать не подарок, — улыбнулась Лариса. — Не может без указаний, руководящий опыт бухгалтера дает о себе знать.
Лидия Федоровна выглянула в окно и улыбнулась вслед отъезжающей машине.
— Все-таки какого хорошего сына я воспитала. И послушного. Как вот они без меня, несмышленыши. Своего ума-то нет, надо всегда подсказывать, опыт передавать, — она удовлетворенно задернула штору и отправилась искать телефон ЖЭКа. А то что-то в трубах шумит, надо жалобу оставить.
—
Автор рассказа: Татьяна Ш.
Загрузка...
