Петя Сидоркин с детства мечтал стать писателем. Причём не просто писателем, а фантастом. Ему хотелось писать о будущем человечества, да что там «писать» — предсказывать это будущее! Примерно, как Жюль Верн. Космические перелёты, достижения науки и техники… Совсем недавно человечество шагнуло в космос, на днях состоялась стыковка на орбите советского и американского космических кораблей. Это вдохновляло Петю, только что окончившего провинциальный политех, взяться за перо и творить, творить, творить. Впереди первая публикация в областном сборнике, потом в центральной прессе вроде «Науки и жизни», а потом и выход собственной книги… Петя уже представлял, как держит в руках пахнущий типографской краской томик, на обложке которого значится «Пётр Сидоркин». Или лучше выбрать какой-нибудь псевдоним?
Но действительность оказалась гораздо более печальной. Прошло уже полгода, как он отослал свои рассказы в редакцию журнала, а оттуда ни ответа ни привета. Со свойственной юности нетерпеливостью Пётя взял у себя на заводе отгул и отправился в редакцию. Секретарша, одетая с претензией на столичную моду, стояла насмерть:
— Молодой человек, если редактор вам не ответил, значит, ваша рукопись не подходит для публикации. Что значит «почему»? Мы не рецензируем всё, что нам присылают.
Но годы студенчества выработали у Пети необходимую пронырливость, и к вечеру он всё же проник в кабинет редактора. Пожилой дядечка к молодому талантливому автору отнёсся снисходительно и даже уделил ему несколько минут.
— Сидоркин? Что-то знакомое. А о чём вы пишете?
— О космосе, — напомнил Петя.
— Минутку, — редактор открыл один из многочисленных шкафов и, бормоча под нос «Боже, какая банальность!», стал рыться в папках.
— Сидоркин Пе Ве? «Индустриализация на орбите»?
— Да, — с волнением в голосе ответил Петя, узнав на листках в руках редактора свой почерк.
Редактор мельком глянул на листок, приколотый к рукописи, и хмыкнул.
— Ну вы только посмотрите, что вы пишете! Китайский космонавт выходит в открытый космос, чтобы…
— Китайская женщина-тейконавт, — перебил его Петя.
— Как? Женщина-кто?
— Это от китайского слова «космос», — торопливо объяснил Петя. Редактор поморщился.
— Послушайте, у вас очень буйная фантазия бы ещё поверил, если бы ваша героиня была чернокожей американской учительницей. Но китаянка? Вы слышали анекдот — Китай вывел свой первый спутник на орбиту, четыре миллиона китайцев получили грыжу?
И редактор сам засмеялся своей шутке. Но Петя не разделял его веселья.
— А второй рассказ?
Редактор поворошил листы в папке.
— Что-то про спутники?
— Да, — сердито подтвердил Петя. — Одна ракета выводит на орбиту сразу 24 спутника, они создают орбитальную группировку…
— Какого же размера должна быть ваша ракета, чтобы туда влезло столько спутников? — не дослушал редактор.
— Нормального размера. Это спутники будут миниатюрными.
— Но в спутнике должно быть оборудование, какая-то электроника?
— Это будет отечественная микроэлектроника, — объяснил Петя.
— Микросхема с шестнадцатью ножками и двумя ручками для переноски? — снова обидно пошутил редактор.
— Но это же фантастика! — окончательно рассердился Петя. Редактор стал серьёзным.
— Молодой человек, лучше пишите о том, в чём разбираетесь. А это мы опубликовать не можем.
***
Следующие рассказы Петя уже не писал от руки, а напечатал на цеховой пишущей машинке, оставаясь во вторую смену. На этот раз он отослал бандероль с уведомлением и терпеливо ждал ответа почти год, но получил невнятную отписку. Взяв отгул, Петя снова отправился в редакцию выяснять отношения. Не тратя времени на общение с секретаршей, он сразу пошёл к редактору. Тот его тут же узнал.
— Присаживайтесь. Сидоркин э-э-э…
— Пётр. Теперь-то что не так? Я не стал писать про космос и постарался максимально подробно обосновать техническую часть.
На этот раз редактор нашёл его рукопись быстро.
— Так, рассказ «Фотохудожник». Главный герой делает снимки на телефон. На телефон! Я сначала думал, что это опечатка, но там дальше везде по тексту.
— И что не так? — хмуро спросил Петя.
— Пётр, вы знакомы с законами оптики? Чтобы получить хорошие снимки, нужен хороший объектив. А у вас герой держит свой, с вашего позволения, аппарат в нагрудном кармане, куда хороший объектив никак не поместится. Фантастика фантастикой, но должен же быть здравый смысл.
И, не давая Пете открыть рот, редактор достал из папки второй рассказ.
— А тут про портативный магнитофон в дужке очков и беспроводной наушник.
— Там техническая часть расписана ещё более подробно, — сердито указал Петя.
— Да, я заметил — на два листа, теорема Котельникова и прочее занудство, — прокомментировал редактор, листая рукопись. — Тут вы пишете, что частотный диапазон устройства от 100 герц до 15 килогерц, а ведь слышимый диапазон 20 герц — 20 килогерц. Неужели инженеры будущего не смогли сделать высококачественный проигрыватель?
— Но в рассказе всё обосновано, — растерялся Петя. — Частота дискретизации…
— Послушайте, Пётр, — проникновенно произнёс редактор. — Научная фантастика — это не ваш конёк. Попробуйте себя, к примеру… В социальной фантастике!
***
Перестройка шагала по стране широкими шагами, но Петру было не до этого — малолетняя дочка не оставляла времени ни на что другое. И всё же он смог выкроить время на творчество — урывками на второй смене на заводе. Как раз у них в цеховой конторке появилась электрическая пишмашинка «Ятрань», которая позволяла печатать в три заклада. Этим и воспользовался уже немолодой автор, талант которого пока так и не раскрылся из-за редактора-ретрограда. Но всё же Пётр последовал его совету и на этот раз писал социальную фантастику. Его мир будущего был населён девочками с розовыми волосами и в рваных джинсах и мальчиками, трудно отличимыми от девочек как по виду, так и по поступкам.
Закончив цикл рассказов, Пётр послал отпечатанные листы всё тому же редактору. И, не желая пускать это дело на самотёк, через месяц явился лично. Но и на этот раз он не смог пробить броню скепсиса старого литературного волка.
— Да, я видел ваш опус, — встретил его постаревший, но мало изменившийся редактор. — Фантастическая вещь! Фантастическая в своём противоречии тенденциям развития нашего общества. Сейчас молодёжь хочет перемен, а у вас описаны какие-то амёбы. Бомжеватые девочки, нерешительные мальчики. Кто сейчас захочет читать это упадничество? Девочки должны быть сексуальными красотками, мальчики — бойцами в кожаных куртках. И вообще сейчас надо больше политики, разоблачений…
— Послушайте! — не выдержал Пётр. — Я описываю мир будущего, а не пороки нашего общества.
— В вашем обществе будущего никто не захочет жить! — перебил его редактор.
— А придётся! — злорадно ответил Пётр и хлопнул дверью. Чтобы он ещё когда-нибудь стал писать фантастику!
Но он не удержался. Когда в их цеху появилась ЭВМ «Электроника-60» с печатающим устройством, он сел за дисплей и за один вечер написал свой последний рассказ. В нём описывалась электронная система коммуникаций, где каждый человек мог выложить на общее обозрение своё произведение — без всяких редакторов, издательств и цензуры. Он распечатал получившийся рассказ, но не стал его никуда посылать. И навсегда зарёкся писать фантастические рассказы.
***
С тех пор прошло много лет. Пётр Васильевич Сидоркин уже вышел на пенсию и нянчит внука. Но однажды, разбираясь в ящике письменного стола, он наткнулся на старые пожелтевшие листки. Часть из них рукописные, другие напечатаны на машинке. Пётр Васильевич вгляделся в слепой шрифт третьего заклада. А интересно написано! Старомодно, но интересно. И тут он засмеялся — ведь это его фантастические рассказы, которые он пытался сочинять много лет назад! Даже сам не узнал, так давно это было! Но ведь интересно же написано, сейчас издают и гораздо более примитивные вещи. А чем чёрт не шутит?
Но выяснилось, что тексты на бумаге уже больше никто не принимает. Петру Васильевичу пришлось вбить свои рассказы в компьютер, попутно исправляя многочисленные ошибки и опечатки. Зато рассылать рукопись по электронной почте оказалось гораздо удобнее — нажал кнопочку, и готово, и к тому же бесплатно. И ответ он получил быстро. Но здесь уже всё осталось без изменений:
«Несмотря на то, что рассказы написаны неплохим языком в стиле классической советской фантастики, сюжеты банальны, а попытки якобы предсказания будущего наивны и явно навеяны послезнанием. Конечно, приём с описанием современных реалий под видом прогнозов сорокалетней давности оригинален, но не несёт смысловой нагрузки…»
Дальше Пётр Васильевич читать не стал. Его старые рассказы — не якобы предсказания будущего, а самые настоящие предсказания. Он угадал практически всё — и выход в открытый космос китаянки-тейконавта, и видеокамеру в мобильном телефоне, и даже современную молодёжную моду, а они пишут — «не несёт смысловой нагрузки»!
В отчаянии он обхватил голову руками, но вдруг его озарила неожиданная мысль — а вдруг это всё произошло только потому, что он тогда об этом написал?
То есть его предсказания обладают волшебным свойством — сбываться!
Ещё не придя в себя от такого неожиданного открытия, он выдвинул ящик стола. Вот его последний рассказ, который он уже напечатан на ЭВМ. Это тоже уже сбылось — сейчас всё печатают на компьютерах. Но самое главное предсказание — что в будущем можно будет публиковаться напрямую, без посредничества всяких редакторов и издательств. А сейчас интернет даёт именно такую возможность. И он этой возможностью воспользуется!
Пётр Васильевич придвинулся к экрану компьютера. У него нет волшебной палочки, но есть волшебная клавиатура, и всё, что он сейчас напишет, потом воплотится в жизнь.
Его глаза грозно сверкнули, он решительно хрустнул пальцами и положил руки на клавиатуру. Ну что ж, держитесь, будущие читатели его рассказов, вас ждёт много сюрпризов!
—
Дмитрий Леонов
Канал Фантазии на тему
Загрузка...
