Я желаю ему добра

— Сереженька, ты голодный? Я тут свининку приготовила! Садись-ка скорей! — теща, как всегда, хлопотала.

А у Сереги не было ни сил, ни желания отказываться от еды. Доконала Маринка своими диетами! Хоть у Людмилы Петровны можно оторваться.

— Сейчас, только руки помою! — сдался Серега.

И как говорится, «пусть весь мир подождет», пусть Маринка ругается сколько душе угодно… Все это будет потом! А сейчас Серега, наконец-то, поест, много и вкусно.

Я желаю ему добра

***

В отличие от некоторых знакомых, с тещей Сереге повезло. Даже, наверное, больше, чем с женой. Жили они все вместе в двухкомнатной квартире. Сергей с Маринкой потихоньку копили на собственное жилье. Жена мечтала разъехаться. Так как была уверена: взрослые дети должны жить отдельно от родителей.

Нет, с матерью у нее были самые добрые отношения. Да и как иначе? Людмила Петровна была женщиной замечательной, а к тому же хлебосольной. Готовить умела и любила. А еще обожала угощать. Особенно зятя: больше особо и некого было. Отец Маринки умер несколько лет назад: инфаркт. Сама Маринка ела, как птичка, да еще и бегала по утрам, блюла фигуру. А вот Сережа обожал вкусно покушать. Поэтому совершенно неудивительно, что спустя три года после женитьбы Серега растолстел.

— Ну что это за матрас?! — однажды сказала Маринка, потыкав пальчиком в Серегин живот, нависающий над ремнем.

— Это не матрас, а знак качества! — обиделся Серега. — Качества жизни!

— Пора маме выговор сделать! Она тебя закармливает! А ты у меня человек слабый… Да к тому же, как выяснилось, и прожорливый, словно гусеница! — решила Маринка.

Серега расстроился: жена собралась лишить его радости жизни. Но Маринка слов на ветер не бросала и спустя пару дней вызвала мать на неприятный разговор.

— Мам, ты давай прекращай Сережку своими разносолами пичкать! Я не хочу быть женой колобка! — полушутя попросила Марина мать.

Но та почему-то обиделась.

— Неблагодарная ты! Я же вам только добра желаю. Зять с работы приходит уставший, а дома у него чистота, порядок, стол накрыт! Да ни у одного мужика такой тещи нет!

— Мамуля, мы тебе очень благодарны. Но ты пойми: какое же это добро, если Сереге скоро ходить тяжело будет.

— Вот купите квартиру, переедете и можешь своего мужа голодом морить сколько влезет! Я этого хоть видеть не буду. А сейчас, ты уж прости, я так привыкла! Мужик с работы пришел — его покормить надо. У тебя-то на это времени нет! — сказала Людмила Петровна и обиженно поджала губы.

Маринка и правда работала, как каторжная. Уж больно хотелось поскорее накопить первый взнос на ипотеку. Серега тоже работал. Но, в отличие от жены, рабочий день у него был нормированный, работа непыльная. Да и от тещи он съезжать не торопился. До работы два шага. И вообще, кто же от хорошей жизни бежит?

***

Но, тем не менее, вскоре вожделенная квартира была куплена. Что-то накопили, кое-что заняли. В общем, супруги переехали. И на новом месте Маринка всерьез взялась за мужа.

— Все! Мамы с ее пирожками теперь рядом нет. Будешь худеть!

— А по-моему, и так неплохо, — воспротивился Серега. — Вес даже некой солидности мне придает!

— Так — плохо! — отрезала Маринка. — Во-первых, ты ложка за ложкой приближаешься к раннему инфаркту, а во-вторых, никакая это не солидность, а распущенность!

И Серега, скрепя сердце, согласился.

Кашки по утрам, салатики и паровые котлетки на обед, как в анекдоте, делали Серегины щеки худее, а лицо несчастнее. Маринка была рада. Муж возвращался к добрачным габаритам. Но внезапно процесс остановился, а потом и вовсе пошел вспять. Марина не понимала, в чем дело…

***

На самом деле, все было просто. Однажды теща попросила Серегу зайти после работы и повесить какой-то шкафчик. Тот, конечно, не отказал. Но, едва он переступил порог Людмилы Петровны, та всплеснула руками:

— Господи, Сереженька, до чего моя злыдня тебя довела! У тебя же щеки ввалились! За стол! Быстро! У меня как раз мясо с картошечкой, пирожки с капустой, наливочка домашняя.

Серега нервно облизнулся, представил недовольное лицо жены. Но запахи с кухни доносились такие божественные, что противостоять им Серега не мог.

— А как же шкафчик? — предпринял он последнюю попытку.

— Никуда он не денется! Да и не позволю я голодному человеку после работы всякие шкафчики вешать. Сначала ужин! Я же тебе добра желаю! — Людмила Петровна была непреклонна.

— Сейчас, только руки помою… — сглотнув, пробормотал Серега.

«Маринке это не понравилось бы…» — пискнула Сережкина совесть. Но он не стал ее слушать.

— Что же дочь-то моя, совсем тебя кормить перестала? — допытывалась Людмила Петровна, подкладывая Сереге на тарелку то мясо, то картошечку.

— Да нет… Кормит. Только мало. На диету меня посадила! — жаловался Серега, запивая слова домашней наливочкой.

— Делать девке нечего! Ну в кого она у меня такая?! Хорошего человека должно быть много! — причитала теща. — Сережа, а ты приходи ко мне обедать! Работаешь недалеко, вполне успеешь за час обернуться. Разве ж может голодный человек продуктивно трудиться?

Предложение было таким заманчивым, что отказаться Сергей просто не смог.

***

С тех пор так и повелось. Серега честно, чтобы не расстраивать жену, брал из дома контейнеры с салатиками и паровыми котлетами. По дороге скармливал все это дело бездомным котам. Правда, салатами брезговали даже они. Зато котлеты уплетали за милую душу. А сам в обеденный перерыв отправлялся к теще. И там его ждал просто праздник живота.

Людмила Петровна умудрялась не только накормить зятя до отвала, но еще и завернуть ему с собой всякой вкуснятины.

— Бери, Сереженька, а то с моей Маринкой на сытный ужин, как я понимаю, рассчитывать не приходится! — говорила Людмила Петровна, запихивая Сереге в сумку очередной ароматный сверток с пирожками.

Серега сначала пытался отказываться, но потом перестал. Права его теща. Дома вечером, кроме кефира и фруктов, ничего не получишь.

***

Маринка понять не могла, что происходит.

— Ты что, в какой-нибудь фастфуд на обед бегаешь?! — допрашивала она.

— Нет! — совершенно честно отвечал Серега.

— Тогда, скажи на милость, как ты набрал еще пять кило?! Это же просто невозможно!

Серега разводил руками и прятал глаза.

Открылось все неожиданно. Как-то Маринке потребовались документы, которые она счастливо забыла при переезде у мамы. «В обед сгоняю!» — решила она. Позвонила, но мать трубку не взяла. Может, не слышала, а может, телефон разрядился. Маринка проверила связку ключей: ключ от маминой квартиры до сих пор висел на брелоке-цветочке.

«Хорошо, что не отцепила!» — порадовалась Маринка. Вламываться в мамину квартиру без звонка, было, конечно, неудобно. Но обстоятельства вынуждали.

Когда Марина открыла мамину дверь, квартира встретила ее не только умопомрачительными запахами еды, но и голосами… На кухне кто-то был.

— Мам, ты прости, я звонила… — Маринка осеклась.

За столом, уставленным едой, сидел довольный Сережа. Людмила Петровна пристроилась рядом и щедро намазывала для зятя булку маслом. На время все потеряли дар речи.

Впрочем, немая сцена была недолгой…

— Так вот где ты взял свои пять килограммов?! — грянула Марина. — А я-то наивная, понять не могла в чем дело?!

Серега выронил вилку и потупился. За зятя вступилась Людмила Петровна.

— Мариночка, ну что ты на ровном месте скандалишь? Сама виновата, заморила мужика… Пусть человек поест. Я же ему добра желаю.

Маринка в бешенстве посмотрела на мать.

— Добра?! — желчно переспросила она. — Ты, мамуля, не помнишь, от чего умер папа?! Я тебе напомню. От инфаркта! А инфаркт откуда взялся?! Правильно, от ожирения! Это, по-твоему, добро?!

Людмила Петровна как-то скукожилась, опустила глаза и замолчала. Маринка поняла, что перестаралась. Не будь она так зла, не сказала бы матери такого… Но было уже поздно: слово не воробей.

— Прости, мам!

Людмила Петровна подняла на дочь глаза: влажные, страдающие, беззащитные… Маринке захотелось провалиться сквозь пол. Но голос матери удивил:

— Жестоко, но правда, — почти ровным тоном сказала Людмила Петровна. — Папа твой всегда любил покушать! А я, когда за него замуж вышла, еле готовить умела. Пришлось научиться. И как же я гордилась, когда он начал хвалить мою стряпню. Так гордилась, что готовила все больше и больше! А он все ел! Надо было настоять, уговорить или как минимум, меньше его кормить. А я не сумела!

Маринка молчала. Сергей втихаря потянулся за вилкой.

— Хватит! — стукнула ладонью по столу Людмила Петровна. — Прости, Сережа, но Маришка права. Больше не буду лезть со своим «добром»!

Серега вздрогнул, посмотрел сочувственно на тещу, осуждающе на жену и вышел из квартиры.

***

Он шагал по улице и думал: «Вот ведь, обжора безвольный! Весь этот сыр-бор из-за меня!» Он твердо решил взять себя в руки.

***

— Марин, пойдем побегаем, что ли! — Серега настырно толкал жену в бок.

Марина открыла глаза — шесть утра!

— С ума сошел? Еще спать и спать!

— Марина, ну, пожалуйста… Сейчас на улицах народу мало, позже мне будет стыдно трясти своими жирами.

Маринка села на кровати, протерла глаза.

— Ладно, пойдем! В первый раз составлю тебе компанию, поддержу благое начинание. Но завтра либо иди один, либо буди на час позже!

Они бежали по пустой улице, и Маринка думала: «Надолго ли хватит Сереги или это разовая акция?» Муж пыхтел рядом, ему было тяжело.

На следующий день он пошел бегать один. Вернулся потный, усталый, но довольный.

— Пока один буду бегать! — сообщил он только вставшей Маринке. — Приведу себя в божеский вид, тогда к тебе присоединюсь. Просто, когда ты выходишь на пробежку, на улице уже куча народу… Мне стыдно!

Маринка кивнула и улыбнулась.

— Ты молодец! Не сдавайся!

Серега не сдался… Через полгода они уже бегали по утрам вдвоем.

***

С матерью Марина помирилась. Людмила Петровна простила дочери слова, брошенные в запальчивости. Да и права была Маринка, как ни крути. А однажды, когда Маринка заскочила проведать мать, Людмила Петровна неожиданно сообщила:

— Маришка, кажется, у меня появился тот, для кого я буду готовить. И не только.

Маринка аж поперхнулась чаем.

— Правда? Познакомишь? Кто это? Я его знаю? Когда ты успела? — вопросы сыпались, как горох из прохудившегося мешка.

— Познакомлю… Как-нибудь накрою стол, соберу вас и познакомлю! Сосед у меня новый. Недавно в наш дом переехал. Одинокий, симпатичный, умный, мой ровесник! А, и еще: он очень худой!

Маринка непроизвольно прыснула.

— Ну ты даешь, мам! Молодец! Главное, не раскорми своего худого соседа до безобразия!

— Не буду! Я много думала после нашей ссоры, — посерьезнела Людмила Петровна. — Хорошая жена — это не та, что мужа на убой кормит и говорит, будто добра желает. А та, которая поддерживает и с трудностями помогает справиться! Вот как ты, например! Серега твоими стараниями похудел, помолодел. А я, со своим мнимым добром, чуть в больного борова его не превратила!

Вскоре Людмила Петровна и правда представила Маринке и Сергею своего избранника, Виктора Ивановича. Он им понравился: умный, начитанный, интересный. С Серегой они почти подружились.

— Мам, рада за тебя! От души желаю вам всего лучшего! — прощаясь, сказала Марина.

А через год Людмила Петровна пригласила дочь и зятя на свою свадьбу. Невеста была хороша, жених — неотразим. А главное, за год он не набрал ни капли лишнего веса.

Автор: Алена С.

Ссылка на основную публикацию