Коньяк в бар, конфеты детям, конверт жене, а в душе пустота.
— Костя, садись ужинать! – позвала Лена.
— Не хочу, — сказал Костя безжизненно, потом добавил громче, — Спасибо, что-то не хочется.
— Как же, не хочется, если утром убежал без завтрака, а на работе опять «забыл» пообедать? – спросила Лена.
— Как-то так получилось, — проговорил Костя совершенно без эмоций.
— Опять? – спросила Лена, уже понимая, почему муж себя так ведет.
— Да, — просто ответил Костя.
Лена не стала спрашивать, что случилось. Ей одного раза хватило, когда она потребовала объяснений, а Костя все рассказал. После того рассказа она сама два дня валерьянку пила.
Муж онколог – это приговор. Если бы она понимала, насколько их жизнь будет не простой, она, вряд ли, согласилась выйти за Костю замуж. Молодой девушке виделись сказочные перспективы, высокая должность, общественный статус, уважение. И все это было. Только сейчас Лене хотелось той молодой девушке дать подзатыльник, когда она впервые на Костю взглянула.
А сейчас нужно нести свой крест, некогда плакать по упущенным возможностям.
— Все равно надо поесть, — сказала она, присев на корточки возле мужа, — Хоть чуть-чуть. Хоть пару ложек, чтобы желудок работал.
— Ну, разве что, чуть-чуть, — согласился Костя.
Как бы плохо не было ему, жена не обязана жить его болью.
Когда он рассеянно ковырял еду, Лена спросила:
— А Мишка как справляется?
— Мишка? – переспросил Костя, — Пьет. Потом на стимуляторах и снова пьет.
— Может и тебе выпить? – спросила Лена, — Капельку?
— Нет, Леночка, — ответил Костя, — Лучше не надо. Тут как стоп-кран в том анекдоте. Дернешь – не остановишься.
Лена вздохнула. У нее в голове давно крутилось одно предложение, только случая не представлялось. А сейчас, как ей показалось, самое время:
— Костя, может тебе в преподавание уйти? Ну, ее, эту практику. Понятно, что деньги совсем не те, но я работаю. Нам хватит.
— Интернов набрать? – не понял Костя.
— Нет, — не в клинике, а в институте, — сказала Лена, — Чтобы никакой практики, только лекции.
— Ты думаешь? – спросил Костя, несколько, оживившись.
— Не только думаю, но и настаиваю! – сказала Лена и поцеловала Костю в щеку, — Мне тоже не просто, когда ты приходишь домой в таком состоянии.
— Я сейчас решать ничего не буду, — сказал Костя, — Но я подумаю.
Недели через две, не больше, приполз Костя домой в состоянии крайнего опьянения. Рухнул в прихожей, а когда Лена выскочила на шум, произнести смог только две фразы:
— Я посплю тут за то, что напился! – а вторая, — Я уволился к чертовой матери!
Лена облегченно вздохнула.
— Слава богу! Слава богу!!! – только и смогла она сказать.
А то, что супруг переночует в прихожей, так это не страшно. В квартире тепло, не замерзнет. Важнее было то, что он перестанет умирать с каждым своим пациентом, которого не смог спасти.
Утром Костя подтвердил, что уволился на самом деле.
— И даже без отработки, — сказал он, придерживая раскалывающуюся голову, — У меня, оказывается, отпуск не выгулянный есть. Вчера все оформил, сегодня только за трудовой зайти.
Он жадно присосался к чашке с кефиром:
— Ну, или завтра. А дальше все, пойду себе смену готовить!
— Вот и хорошо! – обрадовалась Лена, — Так-то оно точно лучше будет!
Костя кивнул и пожалел об этом. Похмелье – такое дело, со всех сторон рифы, а плыть надо!
Преподавательскую деятельность фееричной не назовешь. Не институт культуры, как говориться. Но Косте хватило экстрима, когда он работал в клинике. А сейчас был рад скуке, однообразию и какой-то монотонности.
Денег, как и говорила Лена, хватало. Не впритык, даже на отпуска хватало и праздники. Но объективным плюсом было то, что чисто эмоционально в семье стало теплее и спокойнее. Опять же вечера вместе, выходные в кругу семьи.
О прошлом этапе в жизни напоминали только непочатые бутылки коньяка в баре.
Два тихих, спокойных, счастливых года пролетели, как и не бывало.
Профессия всегда оставляет свой отпечаток. Когда у Кости появились первые симптомы и некоторое недомогание, он первым делом подумал про онкологию. Была вероятность, что это что-то другое, потому что подходило ко многим инфекциям и некоторым грибковым поражениям.
Если бы Костя был инфекционистом, он бы подумал про инфекцию. Но был он онкологом.
Семью решил в известность не ставить.
— Сам все проверю, а там будем думать!
Конечно, он позвонил своему другу и бывшему начальнику Мише.
— Мишаня, мне надо провериться по профилю, но без карточки!
— Есть подозрения? Что по анализам? – сразу отозвался Миша, перейдя в профессиональный режим.
— Ничего еще нет, — ответил Костя, — Только некоторые симптомы и подозрения.
— Я в эти выходные дежурю, завлаб тоже. Сможешь слинять из дома с ночевкой?
— Да, — сказал Костя, — Скажу, что у тебя запой, а я поеду к тебе на дачу за тобой следить.
— Спасибо на добром слове! – хмыкнул Миша, — Шутник, блин.
А через сутки они оба вчитывались в анализы и никак не могли поверить увиденному.
— Да, как она так незаметно образовалось-то? – восклицал Миша, — А ты ничего не чувствовал?
— Думал, просто устал на работе, — пожал плечами Костя, — Зачеты, экзамены, курсовые.
— Реактивная тварь! – с отвращением бросил Миша и присосался к бутылке с водой.
— Кого ты обманываешь? – спросил Костя, кивая на бутылку, — У тебя в нижнем ящике стола лежит.
— Да, знаю я, — Миша выплюнул воду в стоящий рядом цветок и достал из ящика коньяк, — Тебе не предлагаю, тебе нельзя.
Он налил себе целый стакан, хэкнул и вылакал, как молоко. Налил второй, но пить не стал:
— Сегодня тебя кладем, завтра считаем химию, гасим эту заразу, а потом под нож! – жестко сказал он.
— Миша, — Костя грустно улыбнулся, — Ты эти сказки будешь родственникам втирать, мне не надо. Я такой же онколог, как и ты.
— Ты не понимаешь! Новые препараты, лазерная хирургия, новые схемы реабилитации! – распалился он так, что коньяк из стакана брызнул на стол.
— Миша, ну, что ты, в самом деле? – Костя подхватил каплю со стола и лизнул, — Тут третья стадия. Даже если все пойдет по плану, и мы выйдем в ремиссию через полгода, мне остаток жизни дрожать, что будет рецидив. И это на фоне поддерживающей терапии. Это уже не жизнь.
— Вот ты заладил! – возмутился Миша и опорожнил второй стакан, — Да сейчас такая выживаемость! У-У! – он поднял обе руки вверх.
— Поэтому ты сразу на стакан присел? – лукаво спросил Костя.
— Гад ты прозорливый! – Миша встал и отошел к окну, — Но нельзя же опускать руки! Надо бороться!
— Миша, ну, кому ты это говоришь? Мы же с тобой по одним методичкам учились. Ты онколог и я онколог. И мы с тобой прекрасно понимаем, что осталось мне даже при самом благополучном раскладе – полгода. От силы, месяцев девять.
— Ну, все же! – Миша повернулся.
— И ты сам знаешь, на что будет похожа моя жизнь, — грустно сказал Костя, — А еще хуже, ты знаешь, во что превратится жизнь Лены и моих дочек.
— Знаю, — бросил Миша и отвернулся.
— Вот и я знаю! – сказал Костя и стал рядом с другом, — Такой судьбы врагу не пожелаешь!
Они, молча, смотрели в окно. Истина не требует слов, на то она и истина.
— Так что ты делать думаешь? – спросил Миша.
— Просить у тебя о помощи, — тихо сказал Костя.
— Так я заказываю бокс? – просиял Миша.
— Нет, — Костя перехвалил его руку, которая потянулась к телефону, — Мне нужна будет от тебя совсем другая помощь. Врать нас в меде еще на втором курсе учили. Я хочу тебя попросить соврать моей жене.
— Ты предлагаешь мне врать, что с тобой все хорошо? – Миша постучал кулаком по голове, — Через месяц твои симптомы ни одно средство не скроет.
— Нет, я хочу, чтобы ты ей сказал следующее, — Костя сглотнул, — Скажи ей, что я встретил молодую красивую девушку, студентку-аспирантку. Влюбился, как мальчишка. Схватил ее в объятья и уехал с ней на Дальний Восток. Такая я вот скотина!
— Ты с ума сошел? – Миша воззрился на друга, будто впервые его видел, — Она же тебя возненавидит?
— На то и расчет, — ответил Костя, — Я тебе доверенность подпишу, чтобы ты представлял мою сторону во время развода. Я, по понятным причинам, ни на что не претендую. Так вот, когда нас разведут, она поплачет немного, потом злиться будет. А потом отпустит и будет жить дальше. Может, человека хорошего встретит.
— С тем же успехом, она и так его встретит, — сказал Миша, присаживаясь к столу.
— Встретить, может, и встретит, а отношения заводить не станет, потому что статус вдовы и боль утраты. А так, если я сбегу с другой, у нее будет только злость и желание мне назло стать счастливой.
— То есть, — понял, наконец, Миша, — Пусть она лучше считает тебя скотиной, но живет дальше?
— Да, мой друг, ты понял меня правильно, — сказал Костя, садясь на стул.
— А сам-то ты куда? – спросил Миша.
Костя взял лист бумаги со стола и ручку:
— Я напишу тебе адрес. Это дом моего деда в глуши. Я туда поеду, — Костя начал писать на листке область, район, как добраться, где искать, — Ты через годик съезди туда, чтоб похоронили меня по-человечески. А Лене не говори ничего. Пусть будет счастлива!
Костя передал лист Мише, крепко пожал ему руку и вышел из кабинета.
Паспорт в кармане, денег до домика деда хватит. И последнее, что ему хотелось сказать:
— Леночка, я тебя очень люблю! Будь счастлива! Пожалуйста!
—
Автор рассказа: Виталий Захаренко
Канал Фантазии на тему
Загрузка...
