Одиночество

Людмила Марковна смотрела вдаль. Перед ней — поле, которое давно не засеивали. За полем лес, в который она раньше часто ходила за грибами. Только сейчас здоровье уже не позволяет далеко отлучаться от дома.

Она оглянулась. Ее дом на краю деревни стоял, словно окунувшись в сон. Забор начал заваливаться, но еще держался. Крышу давно никто не ремонтировал, со стен осыпа́лась краска.

Раньше муж ухаживал за их домом, постоянно что-то ремонтировал. А она, Люся, выращивала цветы, следила за огородом. Три года назад Макара не стало. Дочь Ксения, которая уехала в город лет пятнадцать назад, даже на похоронах не была. Людмила пыталась ей дозвониться. Муж Ксении сказал, что все передаст. На том связь оборвалась.

Сезоны сменялись. Люся старела, и постепенно угасала надежда увидеть собственную дочь, которую она вырастила, несмотря на сложные годы и тяжелую работу — то дояркой, то в поле. Сама Люся и не видела особой роскоши, некогда ей было ездить отдыхать, да и не на что. А дочь, Ксения, винила ее в том, что не было у нее красивой одежды, поездок на моря да веселой жизни.

Когда Ксюше исполнилось восемнадцать, она собрала свои вещи, сказав, что уезжает в город за лучшей жизнью. Отец был категорически против, сама Людмила Марковна молчала. С одной стороны, отпускать дочь от себя не хотелось, с другой, — она понимала, что в деревне Ксении делать нечего — ни работы, ни мужа хорошего не найти.

Дочь все-таки уехала со скандалом и словами отца вдогонку: «Нам такая дочь не нужна. Езжай в свой город и больше не возвращайся». Ксения и уехала с одним чемоданом и деньгами на билет, которые тайком сунула ей мать.

***

Людмила с горечью посмотрела на пустую дорогу, окутанную легкой дымкой: было сыро и прохладно. Здоровье последнее время все чаще подводило, ходить было сложно, болело и сердце.

— Люська, опять стоишь, — услышала она голос своей подруги Марьи.

— Стою вот, Маш, стою. Скоро и стоять не смогу, совсем плоха стала, ноги подводят. И что делать тогда буду?

— Ты это брось. Еще походим. А если что, мы тебя с Ефимом не бросим, авось, сами еще бегаем. — Мария по жизни была сильной и волевой, много поведала и старалась никогда не унывать. Таким же был и ее муж, Ефим.

— Спасибо тебе, Машуль, что бы я без вас делала… Только тоска иногда такаая… Хоть бы глянуть глазком на дочку. Узнать, как она. Ведь даже не приехала с отцом попрощаться. Да, поссорились они в свое время. Но ведь отец же, разве можно так, ¬— Люся вздохнула, опустив голову.

***

Зимой Людмиле Марковне совсем стало плохо, даже врача как-то вызывали. От больницы она отказалась: «Сколько проживу, столько проживу». Вставала редко, с большим трудом. А потом и совсем вставать перестала. Мария приходила к ней каждый день, готовила, убирала, заставляла есть. А Люся все угасала. Казалось, потеряла она смысл жизни совсем: одна, в пустом доме, забытая родной дочерью.

В долгие бессонные ночи вспоминала Люся свою жизнь. Перед ней проносились картинки: вот она школьница, затем юная девушка, смелая да веселая. А здесь, на сельской дискотеке, она встретила его, своего будущего мужа. Помнила Люся и первый вздох своей новорожденной доченьки — такой маленькой и беззащитной, ее первые шаги и попытки произнести слова. Что же пошло не так? Где они с Макаром совершили ошибку? Ведь они любили свою дочь, Ксюшу, а она уехала, исчезла, где-то там, в большом городе.

***

Тайно от Людмилы Маша разыскала телефон ее дочери. Трубку взял муж.

— Здравствуйте, я подруга матери Ксении, Мария Семеновна меня зовут.

— И что вы хотите?

— Мне бы Ксению услышать.

— Зачем она вам?

— Понимаете, Люся, мама ее, очень больна, не встает. А ей так хотелось бы дочь увидеть.

— Вряд ли она сможет приехать. У нас двое детей, с кем она их оставит?

— Так вы же отец, отпустите ее, а с детками сами посидите.

— Слушайте, Мария, как вас там…

— Семеновна.

— Так вот. Я человек занятой, некогда мне. И Ксении тоже.

— Передайте ей, пожалуйста трубку, я хочу поговорить с ней.

— Ее нет.

— Как вернется, скажите, что я звонила. Это очень важно!

— Конечно, конечно, всего хорошего.

Мария Семеновна вздохнула. Почему-то она была уверена, что ничего муж Ксении не передаст. А знала ли она вообще о том, что отца не стало? — такая мысль посетила ее. Но у Марии не было даже адреса, только телефон, который Ксюша оставила на всякий случай.

Зима подходила к концу, но снег еще лежал. В течение всех зимних месяцев Людмила Макаровна практически не вставала с кровати. Маша очень переживала за нее, но ничто не могло вернуть прежнюю Люсю.

— Маша, мне сегодня приснился сон, — сказала однажды Людмила, глядя куда-то в пространство. — Мне приснилась Ксюша. Она стояла на дороге, а в руках держала двух маленьких котят. К чему это, Маша?

— Да сны иногда просто так снятся. Вспоминаешь ты о дочери, вот и приснилось. Не думай об этом.

— Нет, Маша, это что-то значит, — на лице Людмилы Макаровны появилась легкая улыбка, — я знаю.

Прошла еще неделя. Люся больше не вспоминала про сон, но все глубже погружалась в задумчивость и с надеждой смотрела на дверь.

***

Однажды утром возле дома услышала Людмила скрип снега от шагов. Это не были шаги Маши — их-то она знала. Это были другие шаги, и не одного человека.

В дверь постучали. Людмила Марковна попыталась приподняться с кровати, но сил не хватило. Стук раздался снова. Ее сердце забилось. Кто-то дернул дверь. Но она была заперта ¬— Маша закрыла ее, когда уходила. Какие-то едва различимые голоса раздавались за дверью. Затем все смолкло.

Люся подумала, что, наверное, ей почудилось, и не было никого, а за окном просто стучал ветер. Однако через некоторое время шум повторился, затем открылась дверь.

Вошла Маша, чем-то взволнованная.

— Здравствуй, Люся, пришла проведать тебя. Сегодня припозднилась, уж не серчай. Ты только не волнуйся, но не одна я. Гости к тебе. — Маша замолчала.

— Кто?

— Сейчас узнаешь. Только обещай сильно не волноваться.

В комнату смущенно и нерешительно вошла Ксения.

— Ксюша!

— Здравствуй, мама, разреши зайти?

— Конечно, Ксюша, тебя так долго не было. Я уж думала, что не дождусь. А это кто? — сзади дочери стоял мальчик и девочка.

— Это внуки твои.

— Ох, Ксюша, как же я рада! А Макар, он не дождался…

— Мама, прости меня, я не знала. Когда? Как давно?

— Три года уж. Да я звонила тебе. Муж твой трубку взял, сказал, передаст тебе, что я звонила. А ты не приехала отца проводить.

— Он не сказал мне ничего. Я действительно не знала. У нас недавно ссора была. Вот тогда он и сказал про папу. Я не знала, прости. Я сразу собрала вещи, и мы приехали к тебе. Мама, не знаю, как ты посмотришь на это, но я хотела попросить тебя: можно мы здесь пока поживем. Возвращаться обратно не хочу.

— Да живите, конечно, я так рада! И внуки у меня есть! Ксюша… Сколько лет прошло. Ты изменилась. Повзрослела. А детки какие хорошие. Вы проходите.

Людмиле Марковне все-таки удалось слегка привстать с постели. Появление дочери с детьми словно придало ей сил. Она улыбалась. В ее жизни снова появился смысл.

***

Через месяц Людмила Марковна начала вставать с кровати. Ей нравилось общаться с внуками. Мальчику было пятнадцать, девочке пять. Дети постепенно привыкали к деревенской жизни, помогали по хозяйству. Внук пошел в местную школу, не без трудностей, конечно, ведь он привык к городской жизни, а здесь все было другое. Но дети на удивление оказались смышлеными. Они любили свою маму, а теперь искренне полюбили бабушку.

***

Весна была в самом разгаре. Зацветали фруктовые деревья в садах, дыша незабываемым ароматом. Людмила Марковна уже спокойно выходила из дома, сидела на крыльце, смотрела за внучкой, которая играла на небольшой лужайке перед домом. Ксюша устроилась в местный магазин, потому худо-бедно, но семья была обеспечена.

Однажды к дому подъехала черная машина. Из нее вышел незнакомый человек и направился в сторону Людмилы и ее внучки.

— Привет, Настена, — обратился он к девочке.

Настя спряталась за бабушку — он почему-то напугал девочку.

— Вы кто? — спросила Людмила Марковна.

— Я Евгений, ваш зять, муж Ксюши и отец Насти с Павлом.

— И что вы хотите?

— Детей забрать.

— Я не поеду с ним, — испугано закричала Настя.

— Слушайте, господин, я вас не знаю, знать не хочу. Дочь моя от вас сбежала и, думаю, неспроста — много чего она мне рассказала. Так что садитесь вы в свою машину и уезжайте. А здесь больше не появляйтесь.

— Да кто вы, чтоб решать? Это и мои дети, а вас Ксения и знать не хотела столько лет.

— А вы, помню, даже не сообщили ей, что отца не стало, а ведь я звонила! А вы не сказали. Поэтому вы для меня — злой, неприятный и чужой человек. Уходите. И больше здесь не появляйтесь.

В это время к дому подошла Маша с Ефимом — они увидели чужую машину и решили, вдруг помощь понадобится.

Евгений неуверенно потоптался, но ситуация была не в его пользу. Он развернулся, сел в машину и уехал.

Вот так Людмила Марковна наконец снова обрела семью, простила дочь и с радостью общалась с внуками.

—

Автор рассказа: Кира